Право первой ночи

– Ничего, я договорилась с миссис Этвуд, когда лорд Хеймсворд с сыном уедут, сможешь приходить в любое время и читать все что захочешь, – поспешила успокоить меня мама.
Я разревелась у папы на плече, и мне было все равно, как это выглядит, и что гордые дочери Вэлланда так себя не ведут, а книги…
– Да провались они вместе с вашей миссис Этвуд! – проговорила сквозь слезы.
Никто ничего не ответил мне на это.
***
Уже в дубовой роще эстафету по несению блудной дочери домой перехватил Барт, и понес меня домой, потому что отец был уже не молод, и я несколько раз просила его отпустить меня, но папа был не преклонен.
Зато Бартон, в отличие от папы, был разговорчивым.
– Ты как Дорга увидишь, не пугайся сразу, – предупредил он.
Я, перестав всхлипывать, посмотрела на брата.
– Подурнел мужик, – продолжил Барт. – Может через месяц отек и сойдет, а пока страшный жуть – дети при виде него с воплями разбегаются.
– Зачем вы так? – прошептала я.
Лично для меня с Доргом Мак Милланом все было кончено, но все равно жестоко.
– Зачем? – Барт ухватил меня покрепче. – Потому что, Арити, о том у нас девушка целомудренная он знал, и что про отношения между мужем и женой вообще не знаешь ничего, знал тоже. А потому, когда пьяный, заявил что об одном жалеет – не он, а лорд тебя сегодня раскатает…
Тут Барт заткнулся, взглянул в мои мокрые глаза и тихо, чтобы никто не услышал:
– Мы думали, мама тебе сказала все, такие вещи обсуждаются между женщинами, Арити, ну не мне тебе об этом рассказывать, понимаешь? А тут ты Уила про матрас спросила, мы и поняли. То что Уил погоготал вволю это мелочи, а потом мы между собой поговорили и… Спросили у отца. Отец сказал, что на такое приданное согласие дал с одним условием, чтобы Дорг Мак Миллан отнесся с пониманием к тебе, к тому, что ты ничего об этом не знаешь, и он слово дал. Он дал слово, понимаешь. А сам с дружками своими обсуждал, как тебя в первую ночь… Мы потом об этом узнали, уже после «первой дружеской встречи». Так что… не пугайся, лады?
Я не пугалась, мне было больно.
И никакой радости от возвращения домой. Мне просто было больно. До слез, и так сильно.
***
В своей комнате я просидела до вечера. Мама заходила несколько раз, спрашивала что буду есть – я не хотела, вообще ничего. Бабушка только у двери постояла и вышла.
А уже на закате в мою комнату зашел отец. Прошел, сел на край моей постели, пододвинув ноги, помолчал, долго молчал, затем… лучше бы молчал дальше.
– Лорда Хеймсворда его отец увез в столицу Алландии.