Право первой ночи

Я склонилась над обессиленным мужчиной, упираясь ладонями в матрас, по обе стороны от его головы, и попросила:
– Закройте глаза, пожалуйста.
– Не хочу, – вдруг как-то обреченно, но абсолютно уверенно, сказал он.
Ладно, попробуем так. И глаза закрыла я.
Я не знала, получится ли, между матерью и ребенком связь сильнее, чем между тем, кого я сейчас удерживала лишь весом своего тела и осторожностью мужчины, опасавшегося, что скинуть мое тело с себя наиболее безопасным для меня образом он не сможет. Но не попробовать, я не могла, вот только учитывая повреждения лорда Хеймсворда, боюсь, одним дубом тут не обойтись.
И я, сделав глубокий вдох, очень тихо, подстраиваясь под ритм, слыша треск горячей свечи, и ощущая напряженное тело под собой, зашептала, пытаясь подстроиться под ритм:
«Дубовая роща за стеной, дух лесной, поделись своей силой со мной.
Как под ветром не гнешься, так и Рэймонду вовек гордо стоять, все удары судьбы легко принимать.
Дубовая роща за стеной, дух лесной, поделись своей силой со мной.
Как защищаешь сенью леса да зверье, так Рэймонда защити, жизнь и здоровье ему подари.
Дубовая роща за стеной, дух лесной, поделись своей силой со мной.
Ты наполняешься силой земли, ту же силу Рэймонду подари, чтобы в буре смогл выстоять, чтобы врагов мог побеждать.
Дубовая роща за стеной, дух лесной, поделись своей силой со мной».
Я проговорила весь наговор до конца, но даже не открывая глаз, чувствовала – что-то не так. Что-то не сработало.
Задышала тяжело, пытаясь ухватить ту нить понимания, что ускользала и ускользала, но я ее чувствовала, что-то странное я чувствовала, а еще слышала – шелест дубовой рощи под горой, аромат леса, глухой звериный рык где-то там, в обрывах, среди гиблых мест, куда наши деревенские, даже самые отчаянные и бахвалистые, не ходили никогда.
А еще я чувствовала, что мало. Этого мало. Не знаю, откуда пришло это понимание, мне в какой-то миг показалось, что оно жило там всегда, и нужно было просто услышать и сказать, то что я и так знала.