Брак. Взаимовыгодный

Это очень давняя история, я надеюсь ее продолжить в этом году в рамках космической серии про кадетов S-класса, а выкладываю сейчас, потому что как оказалось не все в курсе этой истории.

Брак по расчету

– Я не вижу смысла в их требованиях! – Айрон Вейнер, адмирал Илонесской Армады, недовольно нахмурился.
– Айрон, чем ты недоволен? – главнокомандующий Лорхо вольготно устроился в кресле, и сейчас насмешливо смотрел на вынужденного стоять подчиненного. – Женишься на дочери фасиха – и получаешь мирный договор с сохранением жизней личного состава. Не женишься на дочери фасиха – застрянешь у Авийи еще надолго. Ты пойми, Айрон, у авиянцев брак – это способ заключить договор, в котором они уверены, то есть это их… гарантия. Ну а ты ничего не теряешь, мой мальчик. После свадьбы получишь и мирный договор, и послушную хорошо обученную девственницу… Сплошное удовольствие, это их требование.
Айрон задумчиво посмотрел на главнокомандующего, и был вынужден признать, что образ, нарисованный его воображением, оказался весьма и весьма, но:
– Сэр Лорхо,- уже несколько неуверенно начал Айрон,- вы забываете, что на Теяре меня ждет невеста.
Главнокомандующий не сдержал снисходительной улыбки:
– Айрон, Генея – истинная теярийка, она поймет и примет это как государственную необходимость. Ну а по возвращению ваш брак с авиянкой будет признан недействительным, девушка получит государственное пособие и будет вполне счастлива… Может, даже я ее навещу… неофициально. А ты, мой дорогой, женишься на теярке, как и планировал.

Адмирал Айрон поправил и так идеально сидящий мундир, в задумчивости коснулся сверкающей пряжки на ремне, стягивающем узкую талию. Как и полагалось военнослужащему теярской армады, адмирал отличался атлетическим телосложением, и обычно один взгляд в зеркало придавал ему уверенности, но не в этот раз… И все же Лорхо прав – Генея поймет, как понимала его отношения на стороне, его некоторое пренебрежение к себе и сложный характер, который он не считал нужным скрывать.
И еще очень заманчива была мысль о послушной всем его желаниям авийке… пожалуй, именно это стало решающим фактором, да и не признать правоту главнокомандующего Лорхо было бы глупо.
– Я сообщу вам о своем решении!- Айрон чуть склонил голову.
– Сообщишь, как же,- Лорхо иногда любил допускать некоторую фамильярность в общении с подчиненными, но сам подобного никогда не терпел.- Иди, жених, наслаждайся… пока можешь.
Айрон сдержал гнев, снова чуть поклонился, но едва Лорхо оборвал связь, с его губ сорвалось ругательство.

Спустя два часа, адмирал уже был на подлете к имению фасиха Фенияра. Роскошное имение, с остроконечными домами и башенками, высокими стенами гарема, и сверкающими фонтанами поражало наличием цветущих в любое время года деревьев.
Адмирала уже ожидали. Сам фасих и три его советника. Не дожидаясь приземления, Айрон спрыгнул на мощенный мрамором порог, едва катер опустился на расстояние, не превышающее семи метров от земли. Он планировал поразить авийцев силой и умением координировать движения, но произвел обратное желаемому впечатление.
– Нетерпеливость теярийцев вошла в сказания! – презрительно скривил толстые губы фасих.
– Мы не привыкли терять время! – гордо ответил Айрон, надеясь обратить поражение в преимущество.
Фасих кивнул, принимая его слова, и невозмутимо ответил:
– Тогда свадьба будет сегодня. Завтра вы покидаете территории Авийи.
Это несколько удивило, но в целом соответствовало его планам. И никаких полугодовых переговоров, это радовало.
– Следуйте за мной! – фасих пошел первым, повернувшись спиной, что свидетельствовало о доверии.
Его приказному тону Айрон не удивился – фасих занимал то же положение на Авийе, что и сам адмирал на Теяре. То есть с одной стороны, получить дочь фасиха было честью, с другой и указанием на положение теярийца, то есть на дочь правителя Авийи он не мог рассчитывать.
Они шли мимо домиков в саду, откуда выглядывали закутанные в полупрозрачные ткани женщины, и Айрон невольно подумал о той, которую ему сегодня передадут в полное владение. Эта мысль более чем вдохновляла. Невольно адмирал представлял ее смущение, когда они останутся вдвоем, ее страх перед неизведанным, и уже предвкушал, как с понимающей улыбкой приступит к медленному и неторопливому совращению девственницы. И еще он представлял ее восторженный взгляд, когда он сделает ее своей и подарит наслаждение… Воображение рисовало две слезинки на трепещущих ресницах, и полное восхищения: «Мой господин…». Эти мысли заставили искоса разглядывать встречных девушек и женщин, но… судя по одеяниям, это были лишь служанки.
– Вы показали свою отвагу и мужественность,- внезапно заговорил фасих, – вы вызываете уважение, поэтому я отдам вам свою среднюю дочь Райвеиэлитинэ. Она умна, но послушна и способна усладить мужа танцами, древними сказаниями и музыкой… и она единственная знает ваш язык.
Айрон понимал, что именно последний фактор и послужил критерием выбора.
– Могу я узнать, сколько у вас дочерей? – он позволил себе проявить любопытство.
– Сорок две,- невозмутимо ответил фасих.
Теярец вначале даже с шага сбился, но затем оценил масштаб любвеобильности фасиха, и мысль о мужественности, столь лукаво подмеченной авийцем, начала несколько удручать.
– Мы подпишем бумаги, к тому времени завершаться приготовления к свадьбе,- произнес фасих, и обернувшись к третьему из своих сопровождающих, приказал. – Возвестите!
Тот мгновенно исчез в одном из переходов, теярец оценил уровень дисциплины.

Они прошли в просторную комнату, с двумя рядами комнат, цветными стеклами, пушистыми коврами. Авийцы предпочитали есть и заключать договора сидя на полу, и поджав под себя ноги. Айрон считал это варварством, но был вынужден следовать их традициям.
Подписание бумаг было недолгим и представляло собой лишь формальность – все договоренности суарат выслал на Теяру один стандартный час назад, едва получил согласие адмирала враждебного флота.
– Сегодня ты стал мужем,- принимая пластиковые листы произнес фасих,- обуздаешь женщину лаской и настойчивостью – вознесешься к мужам великим, проявишь силу, обретешь роль грязи равную!
Айрон нервно кивнул, хоть и не понятен был смысл сказанного.
На этом напутствия со стороны тестя были завершены.
Более восьми часов продолжалось свадебное застолье, в течение которых с тоской глядя на весьма… масштабных танцовщиц, Айрон с тоской думал о супружеском долге. Танцовщицы были не высокими, но, пожалуй, толще самого фасиха… а судя по тому с каким восторгом на них взирали присутствующие мужчины, именно эти бегемотихи в розовом являлись эталоном красоты и женственности.
Айрон поправил мундир, осторожно вынув из кармана YI-переговорник, и связался с кораблем, заметив три пропущенных вызова.
– Адмирал Вейнер,- на трехмерное изображение виноватой головы заместителя Исхо адмирал взглянул с надеждой на возможность покинуть весьма скучное собрание, но слова заместителя его несколько… разочаровали,- прибыло… приданное вашей супруги. Что нам делать? Можно выбросить и не грузить?
Невольно закашлявшись, Айрон возмущенно переспросил:
– Что значит «выбросить»? Поднимайте на борт!
– Эээ,- лицо заместителя стало совсем бледным,- адмирал… тут тонна розовых любовных романчиков, птицы в золотых клетках, два… скаковых ящера и…
– Ящеров не принимать! – осознав масштабы приданого приказал Айрон.
Фасих, коварнейшим образом подслушивающий переговоры, недовольно заметил:
– Плохое начало семейной жизни… отказываться от приданного, это… плохое начало семейной жизни.
Весьма раздраженный адмирал, вежливо-любезно поинтересовался:
– Да? Предлагаете мне зарезать ящеров в порту, и грузить мясом? Хм… неплохая идея, пожалуй…
– Ящеры пусть остаются! – мгновенно поменял взгляд на ситуацию фасих.
Заместитель с облегчением вздохнул и продолжил список:
– Двадцать четыре служанки…
Сдерживая гневное рычание, Айрон продолжил размышлять вслух:
– Хотя нет… сделаем так – мы берем ящеров, а служанок на мясо, в морозильные камеры и как раз до Теяры хватит на пропитание хвостатым…
Тесть нервно сглотнул, и неуверенно начал:
– Дочери моей не пристало без слуг…
– Да,- перебил его Айрон,- определенно на мясо!
– Хорошо! – гневно возопил фасих Фенияр, своим криком распугав и служанок и танцовщиц и даже некоторых гостей,- Но может Райве хоть одну служанку взять с собой?!
До крайности взбешенный последними событиями и уже понимая, что авиянская девственница не столь уж и привлекательный подарок, учитывая местные эталоны красоты, Айрон поспешил продолжить размышления вслух:
– Да… пожалуй, даже пять служанок можно,- фасих с облегчением вздохнул, но теярец тут же продолжил,- у меня на флагманском корабле пятьдесят тысяч неудовлетворенного и изголодавшегося по женской ласке личного состава… пять служанок мне хватит… солдатам не уверен, но бунтовать не посмеют…
Фасих в гневе был страшен, как взбешенный дикий боров, но Айрон никогда не боялся взглянуть в лицо опасности, и сейчас устремил свой искренне-серьезный взгляд на тестя, не особо и скрывая весьма изощренного издевательства.
– Вы… – возопил фасих.
– Теярец,- подсказал Айрон,- и ваш зять… родственничек, знаете ли.
– Родственничек! – прошипел фасих, и тут же продолжил.- Райве тебе не отдам! Другую возьмешь… ликом пострашнее!
Проведя несложные мыслительные операции, Айрон пришел к выводу, что страшная для фасиха, должна быть весьма недурственна для него, но… природное чувство упрямства возобладало, посему ответом было:
– Нет!
И пока тесть глотал воздух, пытаясь справиться с эмоциями, адмирал невозмутимо продолжил:
– Уже и приданное погрузили… приемлемую его часть, и договор подписан, в котором указано имя Райвеиэлитинэ, так что… потрудитесь выдать мне причитающееся по праву имущество в виде розовой тушки девственной супружницы и позвольте откланяться, дорогой тестюшка.
Некоторое время в зале для торжественного празднования свадебного торжества было подозрительно тихо, затем фасих хрипло произнес:
– По нашим законам невеста имеет право отказать, и тогда отец предоставит другую дочь, а Райве не отдам! Не достоин ее!
С усмешкой глядя вслед разгневанному тестю, Айрон услышал встревоженный голос заместителя Исхо:
– А остальное приданное?
– Да грузите все… кроме ящеров, слуг и иной живности,- устало ответил адмирал,- хотя… не грузите, похоже срывается моя восхитительная брачная ночь… нет в жизни счастья, если служишь военной власти,- произнес он распространенную в войсках поговорку.
– И не говорите,- простонал заместитель,- служанки были очень даже…
– Исхо! – резко оборвал его Айрон.
И тут же поднялся, потому что слышал легкий перестук каблучков…
Первым вошел грузный фасих, тяжело дышавший и практически тащивший… Айрон Вейнер, адмирал Илонесской Армады на мгновение перестал дышать… Перед ним в традиционном авиянском костюме появилась хрупкая кареглазая девушка и это была самая прекрасная из девушек, которых он когда-либо видел! Огромные карие глаза, чуть зауженные и от того еще более прекрасные, черные тонкие брови вразлет, изящный носик, который ему уже хотелось целовать, и красиво очерченные губы, не нуждавшиеся в косметике… Волосы цвета молочного шоколада, собранные в замысловатую прическу, чуть вьющимися локонами спускались… Спустившись вслед за ними к весьма выдающейся части ее тела, Айрон вспомнил, что дышать нужно, так как голова невольно закружилась… И под всем этим поистине роскошным великолепием тоненькая талия и изумительной формы бедра. Рассмотреть ножки в традиционных авийских шароварах было невозможно, но даже если предположить худшее – а именно кривизну и волосатость, он был готов стерпеть этот маленький недостаток, который с лихвой искупали остальные внешние данные.
И эта нимфа, эта наяда, это восхитительное призрачное видение, с некоторым любопытством и в то же время недоумением разглядывало его…
– Исхо,- хрипло произнес Айрон,- грузи все приданное!
– Но сэр!..
Сам заместитель видеть прелестную дочь фасиха возможности не имел, а потому не мог понять внезапных изменений в поведении командира.
– Грузи все! – не отрывая взгляда от невесты, повторил адмирал,- Грузи, иначе премии лишу!
Красавица смущено потупила глазки, видимо понимая теярский, и уголки ее губ дрогнули… А он… продолжал жадно разглядывать линии тонкой шеи, изящных плечиков, нежных рук… И все это его! Ну, или почти его, учитывая взбешенного тестя:
– Райве,- фасих, видимо, фактического поражения противника не принял,- по законам рода Фенияр ты имеешь право отказать суженному!
К подобному поражению Айрон не был готов! Он почти готов был умолять… почти… точнее уже планировал военные действия, как сторона весьма обиженная, но тут…
– Мой отец и повелитель,- при звуке ее восхитительного нежного голоса, Айрон подумал что готов… просить прощения… за все что угодно, а юная мечта любого воина, продолжила.- Мы пели свадебные песни, мы танцевали танец плодородия, я… уже отправила слуг с приданным на корабль моего супруга, разве разумно на закате отказываться от брака, в необходимости которого вы убеждали меня еще на рассвете?
«Какая женщина – с восторгом подумал Айрон, – Точнее еще не женщина, но какая!..»
– Райвеиэлитинэ,- взревел фасих,- теярец отказался от ящеров!
Удивленный взгляд восхитительных глаз, от которых его бросило в жар, и спокойное:
– Это мудрое решение… на Теяре нет места для выпаса…
Рычание фасиха, и разгневанное:
– Он отказался от слуг!
Ее невероятное «Ооо», и характерно сложенные губки, заставили… Адмирал спешно попытался отвлечься от буйных фантазий, и уже собирался принести свои извинения и высказаться о недоразумении, как авиянка произнесла:
– Разумное решение… Став супругой теярца я обязана привыкать к обычаям принятым на планете моего мужа и повелителя… на Теяре нет слуг, и у меня будет время полета, чтобы привыкнуть к данному положению дел.
«Это не женщина – мечта!» восторженно подумал Айрон и не позволил фасиху испортить ему получение столь редкого образца идеальной супруги.
– Вы все слышали,- адмирал шагнул вперед и обняв смутившуюся и мгновенно покрасневшую девушку, одним движением задвинул ее за спину,- моя прекрасная супруга, отличающаяся не только красотой, но так же удивительным пониманием моих действий и мотивов… покидает Авийю немедленно! Нам пора… эээ… праздновать бракосочетание по нашим обычаям.
На пухлом лице фасиха отчетливо проступил гнев, и слова новоиспеченный тесть, произнес с трудом:
– По… нашим обычаям, первая брачная ночь должна быть в стенах отчего дома… дабы жених не усомнился в невинности невесты…
– Ни в чем не сомневаюсь! – поспешил заверить Айрон, и начал снимать мундир, – В любом случае беру всю ответственность на себя и…
– Что вы делаете?! – взвизгнул фасих, видимо решивший, что проверять зять будет на месте и в присутствии гостей.
С самодовольной ухмылкой, Айрон снял мундир и осторожно набросил на плечи вконец смутившейся невесты. По законам Авийи она может и выглядела соответственно общепринятым канонам морали, но… ему не хотелось, чтобы подчиненные пялились на обнаженный животик и весьма оголенное декольте его жены.
– Благодарю за все,- торжественно произнес едва не насвистывающий от радости адмирал,- за невесту особенно… эм… всех благ вам!
И обняв свою мечту, он повел ее к выходу, с упоением достойным лучшего применения, планируя в деталях совращение прекрасной девственницы, восторг в ее прекрасных глазах и… появилось желание подхватить ее на руки и бегом мчаться к катеру.
Ошарашенный подобным развитием событий, фасих осел на диван и как-то совсем жалко произнес:
– Райве…
Девушка вырвалась из объятий Айрона, оставив в его руках мундир, подбежала к отцу, порывисто обняла, и прошептав:
– У вас еще сорок дочерей остается, отец, – вновь вернулась к остолбеневшему адмиралу, поднырнула под мундир, словно так оно все и было.
Абсолютно счастливый Айрон повел супругу на выход… не удержался и подхватив испуганно вскрикнувшую девушку на руки, торопливо понес, надеясь не сорваться на бег. Почему-то все никак не отпускало ощущение, что его сейчас догонят и игрушку отберут. А отдавать очень не хотелось. Он вообще не любил отдавать свое, в результате с раннего детства ходил в окружении офонаревших друзей… в буквальном смысле, так как все они были с непроходящими фонарями… то под левым, то под правым глазом.
Ориентируясь по сигналу маячка, он уверенно прошел по садовым дорожкам к ожидавшему катеру. Произнеся вставшему по струнке водителю «Вольно», осторожно внес свой подарок в кабину и аккуратно усадил на сидение.
– Вам удобно… дорогая? – вежливо поинтересовался Айрон, не в силах оторвать взгляд от ложбинки декольте.
– Да,- стараясь не выглядеть испуганной, прошептала девушка.
– Не бойтесь,- он сел рядом, не удержался и взял ее за руку,- в первой ночи с мужчиной нет ничего страшного… я буду нежным…
Авиянка мгновенно опустила головку и плечи ее начали вздрагивать…
«Осел,- обругал себя адмирал,- нашел о чем говорить девушке… осел невоздержанный!».
Женских слез Айрон не переносил с детства, и как вести себя с рыдающей представительницей слабого пола он не знал, посему предпочел сорвать зло на остолбеневшем водителе:
– Лейтенант Парветос, чего стоим? На взлет! Незамедлительно!
Но едва катер взлетел, он попытался успокоить беззвучно рыдающую супругу:
– Райвеиэлитинэ, ну что вы… я понимаю, что вам трудно привыкнуть к мысли, что вы навсегда покидаете отчий дом и…
Она всхлипнула, продолжая закрывать лицо руками, тихо спросила:
– Вы… вы понимаете, что уже не можете вернуть меня отцу… и…
– Я никогда не верну вас, дорогая,- он осторожно отвел руки от ее лица и возликовал, увидев, что от слез и лицо не опухло и нос не покраснел… как у его теярской невесты,- вы моя жена и по теярским законам.
И внезапно удивленно взглянул на выражение искреннего изумления, промелькнувшего на прелестном личике.
– Вы… хотите сказать,- девушка судорожно вздохнула,- что… наш брак признают законным на Теяре?!
Врать для Айрона было делом привычным, посему он убежденно заверил:
– Да, несомненно… если только я не подам на развод, но… – его рука, скользнув по щеке, спустилась к пленительной ложбинке меж восхитительной формы грудей,- лишь от вас зависит, сколько продлится наш союз…
Райве удивленно взглянула на него, и прошептала:
– Я… я сделаю все от меня зависящее…
Великолепный ответ! Да, определенно он уже представлял, чем будет заниматься весь путь к Теяре! Представлял в деталях и с массой подробностей, а потому связавшись с кораблем, отдал приказ готовиться к взлету.
Они подлетали к космопорту, и еще издали Айрон отметил пеструю толпу на подступах к серо-серебристым мундирам.
– Что за… – он удержал ругательство, не желая пугать свою… у него даже слов для определения не было, игрушка однозначно… но сколь желанная.
– Это мои… слуги, друзья… они пришли проститься… – прошептала Райве.
При ближайшем рассмотрении в толпе обнаружились и мужчины, посему Айрон недовольно поинтересовался:
– Это обязательно?- и тут же развил свою мысль.- Хорошая жена должна думать о муже, а не… обо всяких… друзьях.
Едва произнес, тут же представил, что она сейчас опять разведет повышенную влажность и утешай ее после этого, но… к его искреннему удивлению, девушка кивнула склоненной головкой и прошептала:
– Как… вам будет угодно, мой господин и повелитель…
Просияв, Айрон приказал лейтенанту:
– Сразу к шлюзу.
– Да, сэр,- лейтенант Парветос на мгновение обернулся, бросив еще один жадный взгляд на девушку, и внезапно произнес. – Но… мне кажется ваше решение… все же она прощается и неизвестно когда вернется и…
– Разговорчики!- оборвал его адмирал.- Я сказал к шлюзу!
Райве опустила голову еще ниже, плечи ее начали вновь вздрагивать, но… по меньшей мере, рыдать она предпочитала безмолвно, что окончательно восхитило Айрона.
– Хорошо,- он решил быть милостивым,- можете попрощаться в тремя-четырмя… а лучше одной подругой, и на этом завершим.
– Нет-нет,- поспешно вытирая слезы… которых не было ответила Райве, и, выпрямившись, попыталась улыбнуться,- став женой я должна забыть о прошлом… а… с родными я уже попрощалась.
– Вот и замечательно! – заметно оживился адмирал, и едва катер приземлился, подхватил свой трофей на руки и понес к кораблю.
Поразили крики негодования, раздавшиеся со стороны толпы, но тут подоспели авийские военные и конфликт был задавлен в зародыше.
В грузовом отсеке обнаружились два контейнера с отвратительно-розовыми пластиковыми книженциями, наряды в прозрачных пакетах, клетки с испуганными птичками, и… последствия недолгого пребывания ящеров…
Нескольких служанок, повинуясь жесту Айрона, попросту выставили, затем адмирал, продолжая удерживать свое сокровище, кратко отдал распоряжения:
– Личные вещи моей супруги в каюту напротив адмиральской, птиц… туда же! Взлетаем немедленно! Меня не беспокоить!
– Понимаем,- с самой похабной ухмылочкой разглядывая ношу адмирала, заметил боцман Капер.
– Понимающие выскоблят дерьмо! – взревел Айрон.
Жадно-разглядывающие Райве мгновенно вспомнили о более важных делах, а угрюмый боцман тихо сквернословя, отправился на поиски пластиковых пакетов для ящеровых остатков жизнедеятельности. В войсках Теяры легенды ходили о тех, кто рискнул не выполнить приказ адмирала Вейнера… ну и еще строились предположения о том, как сложилась бы их судьба, не попади они под руку скорого на расправу Айрона-Тирана.

Сам, легендарный Тиран теярских войск, в это время поднимался на платформе к жилым отсекам, продолжая удерживать свою ношу на руках, и испытывать от этого невероятное удовольствие. А еще он пытался вспомнить свадебные традиции древней Земли, большая часть которых перекочевала на Теяру, но… почему-то вспоминались строки творения древних, под названием «Обустройство семейного быта». По всему выходило, что он должен перенести свою супругу через порог, затем… дать ей время подготовиться. Первую часть обязанностей он был готов выполнить, а вторую… готовиться она будет ко второму раунду увлекательнейшей из игр, в которые играют мужчина и женщина, а в первый раз… и так сойдет.
Неся авийянку по коридору к заветной цели, Айрон размышлял о дальнейшем. Он планировал вызывать ее к себе на ночь, но терпеть в своей каюте не имел желания. Разве что ночью… или днем… или когда ему захочется…
Остановившись у внешне монолитной стальной стены, адмирал произнес привычное:
– Код допуска 5777890Gar.
Над головой прозвучало:
– Приветствую вас, Айрон Вейнер, адмирал Илонесской Армады.
– Да-да,- раздраженно ответил он,- открывай уже!
Дверь обозначилась восемью стальными пластинами, которые разъехались в разные стороны, открывая проход и Айрон шагнул в свою каюту.
Осторожно опуская свою жену на ноги, он внимательно следил за ее реакцией, ожидая страха, испуга и… предвкушения. Но скользнувшая на пол Райве, сняла наброшенный на ее плечи мундир, вернув его супругу и прошлась по ограниченному пространству. Весьма широкой постели, которой Айрон втайне гордился и вообще заказывал на самой Гементее, авийянка не уделила должного внимания… да и вообще никакого внимания. Зато остановилась напротив его портрета во всю стену. Данное творение художника с завоеванной Фалихо и сам адмирал весьма уважал. Ему нравилось, как художник отразил в картине и его самого, и насмешливый взгляд серо-зеленых глаз, и небрежно отпущенные до плеч светлые волосы… да и парадный мундир Айрона смотрелся элегантно и великолепно.
Райве как зачарованная взирала на портрет, затем обернулась к нему и в карих глазах отразилось недоумение и… насмешка. А затем прелестный ротик издал вопрос:
– Я… буду жить здесь?
– Нет,- не задумываясь, ответил Айрон, решивший сразу расставить приоритеты.
– Тогда,- на очаровательном личике появилась насмешливая ухмылка, так не вязавшаяся с образом послушной девственницы,- что я здесь делаю?
«Так,- раздраженно подумал Айрон,- мама ей ничего не рассказывала… вот… влип!».
– Райве,- лектором он был препаршивым, но… в виду необходимости был готов на жертвы,- присаживайся,- он указал на единственное кресло,- сейчас я тебе все объясню. Тебе… что-нибудь нужно?
Авиянка настороженно прошла мимо него и села в указанное кресло. «Послушная,- обрадовано подумал адмирал,- и это не может не радовать.» Но в следующую секунду он утратил способность адекватно мыслить, узрев нагло демонстрируемый ему средний палец. Хотя поразила его не демонстрация весьма оскорбительно жеста, а наглая ухмылка, сменившаяся невинным выражением на личике и обиженное:
– Ноготь… сломала…
С трудом сдерживаясь, Айрон разглядывал идеальной формы ноготок, без каких-либо повреждений…
– Пилочка нужна? – продолжая лицезреть неприличный жест, поинтересовался адмирал.
– Очень, – с придыханием ответила девушка.
Метнувшись в душевую, теярец принес собственную пилочку, с позолоченной ручкой и алмазным напылением… Райве взяла весьма дорогую, и в принципе не стачивающуюся вещичку двумя пальчиками, брезгливо осмотрела, вызывая у адмирала приступ почти неконтролируемой ярости, и не скрывая неудовольствия произнесла:
– Сойдет.
– Я… рад! – сдерживая желание отобрать, ответил Айрон. – Итак, я собирался тебе объяснить…
– Я слушаю,- она очаровательно улыбнулась, но свое внимание уделяла не супругу, а ноготкам.
Подойдя к скрытому шкафу, Айрон медленно повесил мундир на плечики, затем так же неторопливо разделся, совершенно не испытывая смущения… ровно до тех пор, пока не бросил взгляд на жену, которая шокировано изогнув левую бровь, смотрела на сие действо, даже забыв о подпиливании ногтей.
– Ааа, что вы делаете?
И нижнее белье он снять не решился.
– Хм,- надев халат, Айрон вернулся к супруге, продолжающей его разглядывать, присел перед ее креслом на корточки и начал.- Понимаешь, Райвеиэлитинэ, дети… они не прилетают с аистом.
Сказал, и сам осознал, что сморозил невероятную глупость. Ну какие дети! О детях и речи быть не может.
– Ээээм, – Райве отложила пилочку, и проникновенно прошептала.- Айрон… а, позвольте задать вам… вопрос интимного характера…
– Да-да, я вас слушаю,- с энтузиазмом поддержал адмирал.
– Замечательно,- и вот что его удивляло, так это совершеннейшее отсутствие акцента у авийянки,- так вот, я хотела спросить, как давно вы проходили психологическое обследование?
Он дернулся как от пощечины, вскочил, с негодованием заметив, что ее плечи вновь вздрагивают, и на этот раз Айрон прекрасно осознавал, что сдерживает она не рыдания, а смех!
Смех! Эта… авийская тварь все время потешалась над ним! Ну что же, он пытался быть добрым и ласковым… не хочешь так, значит, будет иначе:
– Ты,- он чуть наклонился к девушке,- раздеваешься, ложишься на постель и исполняешь свой супружеский долг!
Страха в карих глазах не было ни на грамм, зато удивления целые озера, и вопрос, последовавший за искренним изумлением, был соответствующим:
– Я… меньше часа замужем, а уже что-то должна?!
«Действительно не понимает? – мелькнула мысль,- Или издевается?».
– Райве,- он вновь присел перед ней, положив сильные ухоженные ладони на округлые коленки своей супруги,- вы… знаете, что такое секс?
На сей раз ухмылку она не сдержала, но вновь взяв пилочку и уделив внимание маникюру, невинно поинтересовалась:
– А вы?
Внезапно он ощутил, как дергается правый глаз, вернув тот забытый нервный тик, от которого он с трудом избавился два года назад… и вот снова.
– Знаю, – рыкнул Айрон,- и в теории и на практике!
– Ммм,- Райве очаровательно улыбнулась,- я очень рада за вас.
«И как с ней разговаривать? – задал он себе риторический вопрос, и тут же ответил.- А никак, вот как раз разговаривать я и не планировал!».
– Поднимайтесь,- он и сам встал, протянул ей руку,- сейчас вы будете рады и за себя.
Насмешливый взгляд и невозмутимое:
– Вы еще… не ознакомили меня с теорией, Айрон,- авийянка ласково улыбнулась,- только… избавьте меня от подробностей в описании ваших детских представлений о размножении… смешно слышать из уст взрослого, и я надеюсь, действительно познавшего прелести половой жизни мужчины об аистах, капустах и тому подобном.
На мгновение, утратив дар речи в третий раз за этот день, адмирал осознал что… над ним банально измываются! И кто – женщина!
Гнев затуманил разум и адмирал почти прорычал:
– Предпочитаю продемонстрировать на практике!
Сдержав улыбку, Райве весело взглянула на него, и периодически поджимая губы, почти ласково произнесла:
– Прости, дорогой, у меня сегодня… голова болит.
После данной тирады, более приличествующей престарелой теярийке, девушка вновь занялась ноготками. Едва не взревев от ярости, Айрон поинтересовался:
– Вы… понимаете, что я могу и настоять на своем?!
Вскинув головку, украшенную золотой заколкой на макушке, Райве очаровательно улыбнулась и, видимо не сдержавшись, весело подмигнула остолбеневшему адмиралу:
– Дорогой,- она с трудом сдержала смех,- вы же… военный, к тому же столь… эм… высокого чина, неужели вы не осознаете, что изнасилование несчастной авийской девы несмываемым пятном ляжет на вашу репутацию. – Еще одна усмешка и продолжение. – И я уже молчу о том, что посмевший меня оскорбить, станет кровным врагом моего отца… Так стоит ли ваше желание вкусить тело юной девственницы, столь масштабных последствий?!
На сей раз он выругался, и хрипло произнес:
– Значит так, да?!
– Именно,- ее улыбка из очаровательной трансформировалась в откровенно злорадную.
И это окончательно вывело теярийца из себя:
– Раздевайся!
– Угу, еще прикажи лечь и ножки раздвинуть,- Райве продолжала сидя в кресле подпиливать идеальной формы ноготки.
– Я! Сказал! Раздевайся!
– Ты сказал, ты и раздевайся,- невозмутимо ответила кареглазая бестия, продолжая уделять все внимание ноготкам.
– Ты обязана выполнять мои требования! – Айрон с трудом выдохнул.- И… у тебя есть обязательства!
– Странные обязательства,- Райве очаровательно улыбнулась,- в контракте нигде не было указано о моих обязательствах по поводу обнажения.
– Ты… ты моя жена!
– Спасибо что сообщил,- авийянка выразительно указала на подвенечный наряд.
Он внезапно подумал, что убийство едва обретенной супруги при должном подходе, оправдает даже самый строгий судья.
– Милая,- попытался воззвать к ее разумности Айрон,- ты же понимаешь, что я… вправе требовать исполнения супружеского долга?
Девушка тяжело вздохнула, кивнула и спокойно ответила:
– Требуй!
Адмирал Айрон Вейнер развернулся на сто восемьдесят градусов, и отчаянно ругаясь про себя, покинул собственную каюту.
– Авийская тварь! – послышалось, едва он вышел за двери.
– Теярский псих,- не сдержалась девица, и запустила пилочкой в закрывающуюся дверь.
Айрон замер, отчетливо расслышав звон ударившейся о сталь пилочки, и, не обращая внимания на членов команды, которые, как сообщил один из резко побледневших, «случайно» в составе не менее двадцати человек прогуливались по коридору «нервничая перед стартом», адмирал вернулся обратно.
Судя по испуганному выражению на злорадноухмыляющейся мордашке, этого Райве не ожидала.
Он молчал, пока закроется дверь, отрезая их от толпы любопытствующих, затем ледяным тоном произнес:
– И как долго… ваше состояние здоровья не позволит исполнять супружеский долг?
Авиянка медленно поднялась, сделала шаг к двери, затем еще один, остановилась, почти прижавшись спиной к стальным полосам. Под ножкой в атласной туфельке скрипнула пилочка и Райве наклонившись, подняла ее… Начала неловко вертеть в пальцах, затем рискнула посмотреть на взбешенного супруга, нервно сглотнула и произнесла:
– Я могла бы… сказать, что уже завтра соглашусь, но… это не так. Ваше пренебрежение… изменило мои планы.
Стараясь смотреть только на лицо и никуда ниже, адмирал ледяным тоном произнес:
– Это я уже понял!
Выдержав паузу, в процессе которой воспитывал в себе выдержку и не… не смотрел на ложбинку между обтянутых розово-фиолетовым шелком… не смотрел! Сдержав вдох, продолжил:
– Насилие вы не приемлите, Райвеиэлитинэ, выполнять свой долг… так же не желаете. Возникает вопрос – что мне мешает высадить вас сейчас, пока мы не взлетели?
Ее лихорадочно метающиеся мысли нашли отражение на лице, после чего Райве сделала шаг навстречу к нему, и еще один, в результате подошла вплотную, подняв ручку прикоснулась к его волосам и Айрон уже был готов к воплощению всех эротических фантазий, как услышал раздосадованное:
– Нет… не могу. Вы слишком уродливы чтобы я могла сделать это даже из чувства долга. Извините, если обидела.
– «Если»?! – стараясь сохранить спокойствие, вопросил адмирал.
Раскаяния в ее карих глазках не наблюдалось, как и в словах:
– Вы, мой дорогой супруг, могли заполучить меня лишь в отцовском доме, но… вы отказались сами, и мне не пришлось воплощать весь свой хитроумный план. За что я вам очень благодарна. Теперь рассмотрим вариант нашего… сосуществования. Вариант первый – мы мирно долетаем до Теяры и там объявляем наш брак недействительным по теярским законам и несостоявшимся по законам авийским. Как видите у меня все продумано.- Она лукаво улыбнулась, и добавила,- Так что подавать на развод вам не придется, мой дорогой лживый насквозь адмирал!
«Все же припомнила те слова в катере! Вот тебе и авийянская девственница, которая послушная и обученная!» – с тоской подумал сэр Вейнер.
– Второй вариант? – задумчиво полюбопытствовал столь явно обвиненный во лжи Айрон.
– А первый вас не устраивает? – спросила Райве, и черные брови сошлись на переносице, от чего ее личико приняло не хмурое, а какое-то обиженное выражение.
– Я готов выслушать все предложенные вами… вариации.
– Хорошо,- девушка продолжала хмуриться,- рассмотрим второй вариант: Вы возьмете меня силой, либо… попробуете принудить иным способом… Вы сильнее, это ваш корабль, да и излишним благородством вы не отличаетесь, как я заметила.
– Это вы верно подметили,- невольным жестом он скрестил руки на груди.
– Так вот,- несколько повысив тон продолжила Райве,- в этом случае… я отсужу у вас половину вашего имущества при разводе! – Айрон замер, и авийянка продолжила.- А если забеременею, то две трети, и это как минимум! Как вам подобная цена за возможность вкусить прелестей женского тела?
На лице теярийца промелькнула насмешка, которую он мгновенно подавил. Судя по услышанному, авийянка ориентировалась на законы родной планеты и те сведения, которые могла почерпнуть о Теяре… вот только он подданный Илонесса. «Сказать, или нет…» – промелькнуло в мыслях адмирала. С другой стороны Илонесс в отличие от Теяры авийский брак признает, и отец… давно настаивающий на рождении наследника для их воинственной династии действительно мог доставить массу неприятных моментов. Айрон усмехнулся над собой, вспомнив, как собирался провести ночь с этим исчадием ада, столь успешно маскировавшим коготки. Итак, приказать он ей не мог… в теории, на практике именно это и представлялось идеальным решением.
– Милая,- он даже изобразил нежность во взгляде,- ответьте мне, только искренне: Вы планировали читать ваши розово-слюнявые романчики по пути на Теяру, поэтому и захватили с собой так много этого бреда?
– То есть первый вариант вас не устроил? – воинственно вопросила авийянка.
Обойдя Райве, Айрон демонстративно открыл дверь, дождался, пока стальные пластины образуют идеальной формы овальный проход и лишь после этого произнес:
– Подведем итог: Вы не желаете исполнять обязанности моей жены, чем я немало раздосадован, скрывать не буду, но в то же время вы желаете путешествовать на моем корабле, так?
– Допустим… – девушка пристально смотрела на него.
На лике адмирала промелькнуло откровенное злорадство, и он завершил свою мысль:
– Вы должны знать, что на моем корабле, да и вообще на любом из кораблей моей флотилии, нет пассажиров! Это военный корабль, леди, а не пассажирский крейсер! Так что с этого момента вы назначаетесь на должность… судового служащего. В области ваших задач уборка общей столовой, кают высшего офицерского состава… и мне искренне жаль, что ящеров все же не взяли. Ну да ничего, будем надеяться, на поломку санитарных отсеков и тогда дерьма в вашей жизни будет достаточно, рядовая Райве! А сейчас выметайтесь, радость моя, ваша каюта напротив и… порядок там теперь так же на вас.
Выдержав эффектную паузу, Айрон продолжил:
– Рядовая, вперед, шагом марш!
Она не пошевелилась, в искреннем изумлении глядя на адмирала и просто не могла поверить в услышанное, а потому едва слышно спросила:
– Вы… шутите?
И вот теперь он злорадно ухмыльнулся, выпрямившись, сложил руки в излюбленной позе, идеально копируя самого себя на портрете, и даже темно-синий банный халат в этот момент смотрелся роскошным мундиром. Позволив себе еще несколько секунд наслаждаться местью, Айрон повторил:
– Рядовая, вперед, шагом марш! Повторное неподчинение приказу завершится несением вахты!
Бледная девушка медленно подошла к двери, прошла мимо адмирала и вышла в коридор, где на нее не менее шокировано взирали «решившие прогуляться перед стартом».
Насладившийся эффектом Айрон, отчетливо произнес:
– Мичман Ренски, рядовая Фенияр поступает в ваше распоряжение. Проинструктировать, выдать форму, проследить за выполнением поставленных задач. И… – он даже соизволил выглянуть в коридор и осмотреть застывшую толпу,- и во избежание, так сказать, недоразумений – рядовая Фенияр все же моя жена, не рекомендую забывать об этом. Дорогая, доброй трудовой ночи!

Еще несколько минут Райве стояла, в оцепенении глядя на закрывшуюся дверь. В этом царстве стали и зеленого ковролина она ощутила все свое ничтожество и беззащитность, но главное – она сама в это ввязалась! На мгновение мелькнула мысль вернуться и позволить адмиралу получить желаемое, все же Райве не была особо против учитывая, что это была та единственная цена за свободу, которую планировалось заплатить, но с другой стороны…
– Да что он себе позволяет?! – прошипела взбешенная авийянка.
Так как фраза была на ее родном языке, никто ничего не понял, но ее выход из состояния оцепенения побудил одного из этих серомундирых выйти вперед, и несколько извиняющимся тоном произнести:
– Рядовая Фенияр, эм… следуйте за мной, я должен выдать вам форму.
Мрачно прокляв новообретенного супруга, свою мать и в конце всю команду данного корабля заодно, Райве направилась к выделенной ей каюте, на ходу ответив мичману:
– Сюда принесете!
Дверь, среагировав на ее голос, мгновенно разъехалась в разные стороны, пропуская взбешенную девушку, и Райве вошла в помещение, где ей предстояло жить почти месяц до прилета на Теяру.
В комнате не больше восьми шагов в ширину валялись принесенные и просто брошенные коробки с ее одеждой, украшениями, банными принадлежностями, обувью. Отдельно от всех лежал контейнер с ее главной ценностью – книгами, которыми она и планировала заниматься до прилета. Увы, у этого заносчивого теярского психа оказались иные планы.
С некоторым раздражением Райве посмотрела на свою постель – узкая, явно твердокаменная, застеленная покрывалом грязно-зеленого цвета. Да и в каюте преобладал серо-стальной и этот грязно-зеленый… не то, что в каюте адмирала!
Для привыкшей к роскоши и убранству в духе «Розовых облаков» авийянки обстановка в каюте казалась равной обстановке времен каменных поселений, но… у Райве была цель. Немыслимая, невозможная и недостижимая для женщины рожденной на Авийе в семье человека столь высокого положения. И ради данной цели девушка была готова на многое, включая и полнейшее изменение жизни. По сути, изначально Райве рассчитывала быть супругой теярцу до прибытия на его родную планету, но…
– Теярский псих,- выругалась девушка, срывая звенящее украшение с волос. – Веселое путешествие я тебе гарантирую!
Сказала, улыбнулась и вспомнила свой богатый жизненный опыт. Если бы в тот момент адмирал Вейнер увидел мстительное выражение на этом хорошеньком личике, он предпочел бы сражения с Авией, данному «взаимовыгодному» браку.
——————————————————————————————

Утро началось для адмирала Вейнера с радостной мысли: Месть! И эта излюбленнейшая из его игр заставила поторопиться. Одевшись менее чем за минуту, как и полагалось военному, Айрон торопливо покинул собственную каюту и с откровенно злорадной ухмылкой направился в каюту противоположную.
Под дверью обнаружилась военная форма, что явно указывало на факт пренебрежения его супругой и своими новыми обязанностями.
– Вот… необязательная какая,- открывая дверь, пробормотал Айрон, и ухмылка стала шире.
В каюте царил идеальный порядок. Птички в золотых клетках были размещены под потолком, закрепленные на крючьях, куда обычно крепили спортивные снаряды, книги разложены по полочкам, вещи находились в шкафах, на полу обнаружился розовенький коврик, на постели розовенький спальный набор, кровать задрапирована розовенькими занавесочками. А девушка с растрепанной прической и тремя (мстительно насчитал Айрон) сломанными ноготками, свернувшись, спала поверх покрывала, видимо не в силах и пошевелиться после праведных ночных трудов.
– И явно не спала всю ночь… Эх, вот оно счастье! – возвестил адмирал, а затем каюту потряс его командный вопль: – РЯДОВАЯ ФЕНИЯР, ПОДЪЕМ!
Девушка вздрогнула, начала подниматься, потирая глазки кулачками, как обиженный ребенок и бормоча что-то на своем, из чего Айрон понял лишь «Папа, это не я… Это все Деая… и я не», на этом полусонная речь была оборвана, потому что Райве открыла глаза и узрела супруга. Длинные ресницы затрепетали, как два рассерженных мотылька, губки поджались и следующее, что услышал Вейнер, было:
– Вы… вы издеваетесь?
– Да,- ответил совершенно счастливый адмирал.
– А? – она все еще не понимала масштаб собственных неприятностей. – Да я всю ночь не спала!
– Я так и понял,- он был счастлив как ребенок.
Ничего не понимающая Райве, указала рукой на окружающее пространство и обиженно заметила:
– Я всю ночь работала… И знаете, это сложно и…
– И все это,- он так же демонстративно указал на обстановку,- вы сейчас уберете и вернете вашей каюте приличествующий вид. Разве что пернатых,- взгляд на клетки,- можете оставить… пусть гадят на ковер, все равно вам убирать.

На очаровательнейшем личике промелькнула сначала растерянность, затем осознание, а после… ярость. Айрон был готов смотреть и смотреть на это, и уже понимал, что путь домой будет просто верхом блаженства… не эротического, но тоже сойдет.
Подойдя к девушке, он чуть склонился и ласково произнес:
– После трудовой вахты у вас будет время ознакомиться с уставом Военно-космического Флота Теяры, а сейчас ВСТАТЬ, КОГДА К ВАМ ОФИЦЕР ОБРАЩАЕТСЯ!
Райве подскочила, испуганная как криком, так и совершенно злорадным выражением на лице адмирала. Вейнер вновь ласково продолжил:
– У дверей ваша форма. Через три минуты вы должны находиться в столовой и…
– Я не голодна! – гордо прервала Райве.
Предовольнейшая злорадная ухмылка и очередной вопль:
– ОТСТАВИТЬ РАЗГОВОРЫ! – а затем вновь убийственно-ласковое. – Будете прислуживать мне за столом, отныне это ваша дополнительная обязанность.
Выходя из каюты супруги, Айрон-Тиран был счастлив как никогда. Он, совершенно не скрывая злорадной улыбочки, от которой подчиненных бросало в дрожь, шел по коридорам и предвкушал укрощение строптивой. В том, что Райве предложит ему всю себя в ближайшее время адмирал не сомневался… а даже если и не в ближайшее время, все равно будет весело… ему.
Едва адмирал вошел в столовую, все присутствующие разом поднялись. Пройдя мимо рядовых, Айрон улыбнулся высшему офицерскому составу, ожидающему его за отдельным столом. По негласным правилам теярского флота, для офицеров предоставлялась отдельная столовая, но Вейнер предпочитал контролировать всех и всегда, а потому офицеры трапезничали со всеми.
– Чудестнейшее утро, господа! – подходя к своему месту во главе стола, произнес Айрон.
Лейтенант Мирд, исполняющий обязанности капитана на флагманском корабле, хитро усмехнулся и сел первым, произнеся с намеком:
– Удивительно видеть вас в столь… отменном настроении, учитывая, что ночью произошло полнейшее… поражение.
– В битве, капитан,- Вейнер так же сел, и с ухмылкой добавил,- в битве. А сейчас мне предстоит скрасить обратный путь весьма редким, и от того невероятно ценным развлечением – укрощением собственной супруги. – и тут же добавил,- не стоит завидовать, господа, лучше приступайте к трапезе.
– А вы? – удивленно спросил штурман Гарше.
– А я,- Вейнер бросил взгляд на часы, – ожидаю гораздо более… интересное блюдо.
В этот момент повар на тележке подкатил завтрак офицерского состава, и отработанными движениями начал подавать на стол. Заметив, что возле него размещают второй столовый прибор, адмирал удивленно вскинул бровь:
– А это зачем?
– Ну,- повар смутился,- ваша супруга и…
– Рядовая Фенияр будет трапезничать на кухне, вместе с обслугой! – отчеканил Вейнер.
На мгновение повисло молчание, но тут взвился шкипер:
– Что значит с обслугой? Эту авийскую деву ты подрядил к моим подведомственным?
Айрон подмигнул другу и соратнику, с которым они фактически вместе служить начинали, и спокойно ответил:
– Майор Алон, вы же понимаете, что это ненадолго… и весело.
Шкипер понимал, что ему добавили головной боли, но смолчал, решив понаблюдать за развитием событий.
Внезапно в столовой стало очень тихо.

Райве, отчаянно ругаясь всеми известными ее юной головке ругательствами, торопливо переодевалась в форму. Форма была того самого грязно-зеленого цвета, который она успела возненавидеть. Обуви не было, поэтому Райве торопливо надела вчерашние розовые атласные туфельки на каблуках и на ходу заплетая растрепанные волосы, выбежала в коридор. И вот тут-то и выяснилось самое интересное – она не знала куда идти. Прислушавшись, побежала туда, откуда слышались голоса, и вскоре увидела двух молодых мужчин, в такой же форме, как и у нее, которые странными агрегатами чистили ковролин, громко переговариваясь:
– Тиран-то сегодня в своем поганом настроении, а?
– Нет,- столь же громко, перекрывая шум машины, ответил второй,- вроде девка не дала вчера, но он сегодня довольный.
«Тиран? – задумалась Райве,- Это они своего правителя обсуждают? А разве так можно?! Странный народ.»
– Эй, послушайте, – она постаралась крикнуть громче.- Эй!
Ее услышали, агрегаты мгновенно выключили и оба теярца в немом изумлении уставились на авийянку.
– А вот и девка! – выдал один.
– А почему в форме обслуги? – полушепотом спросил другой.
– Потому что не дала,- так же шепотом ответил первый.
– А я вас слышу! – возмутилась Райве.
Совершенно игнорируя ее замечание, первый, молодой парень с пшеничными волосами, как зачарованный прошептал:
– А красивая…
– Ага,- так же заторможено ответил второй,- даже в форме.
Авийянка вспомнила, что уборку улиц в древние времена обычно доверяли недоразвитым, подумала что тут, вероятно так же, и решилась продолжить общения, уже обращаясь исключительно с точными вопросами:
– Где. Тут. Столовая? – задумалась, решила упростить. – Еда где?
Парни переглянулись, и снова начали общение исключительно между собой:
– Наверное, голодная.
– Ага, а почему ей еду не принесли?
На сей раз девушка потеряла терпение и, смешивая фразу с авийскими ругательствами, выдала:
– Вы два безмозглых придурка, чтоб вас почкованием разводили, где у вас тут столовая?
Ей ответили одновременным:
– Что???
«Тааак,- она постаралась успокоиться, – а мы пойдем иным путем!».
Томно вздохнув, Райве намотала кончик длинной косы на пальчик, похлопала ресничками и нежно, истинно в духе обучающих соблазну, пролепетала:
– Вы такие умные… – парни от удивления открыли рты,- и красивые… – рты закрылись, сменяясь счастливыми улыбками,- вы ведь не откажете девушке в помощи?
– Тебе в столовую надо? – догадался второй, который темноволосый.
– Да! – с придыханием ответила Райве, про себя подумала: «Нет, это я тут полчаса о танцевальном зале вещаю, даунос теярикус, подвид тормознутые!».
– Так идем…те, я вас провожу.
– Спасибо,- все тем же хрипловатым голосом произнесла девушка, отчаянно сдерживая рвущиеся наружу ругательства.
Путешествие к столовой было примечательным: Ее провожатые шли спиной вперед, продолжая разглядывать авийянку и идиотски улыбаться. Райве впервые подумала о ценности покрова, который скрывал лицо знатной девушки вне стен родного дома… Очень захотелось его надеть.
О том, что ее ожидает, Райве не задумывалась ровно до тех пор, пока один из провожатых не выдохнул:
– Пришли…
После чего стена ушла вверх, открывая широкий проход, за которым…
«Рядовая Фенияр» – выдала дверь, пропуская Райве и в столовой повисла тишина. Все… абсолютно все уставились на авийянку и сказать, что это был шок, значит, ничего не сказать.
Райве не менее шокировано рассматривала военнослужащих, и была искренне удивлена, увидев среди них нескольких женщин. И вот тут, как истинная представительница прекрасного пола, Райвеиэлитинэ сравнила внешний вид свой, и их. Нервно сглотнула, осознав, что под форму полагается надевать рубашку с воротником стоечкой, а не… кружевную сорочку, а на ногах должны быть строгие высокие черные сапоги, а не атласные туфельки на каблучке. Оглядев присутствующих, а точнее стараясь смотреть поверх голов, дабы не концентрироваться на взглядах, Райве заметила единственное знакомое ей лицо, и поспешила к Айрону. Когда в столовой раздалось цоканье каблучков, девушка и сама испугалась. Попыталась идти на носочках, но теперь выглядела еще смешнее.
Плюнув на всё и всех, запрокинув голову так, чтобы слезы не вытекали из глаз, Райве гордо направилась к столу адмирала.

С самой злораднейшей из арсенала своих ухмылок, Айрон наблюдал за собственной супругой. Розовые кружева смешно выглядывали из ворота и рукавов слишком большой для Райве формы, а атласные туфельки были… заключительным штрихом. И все же удивительно хороша, у него даже дыхание на миг перехватило. Смущенная, невыспавшаяся, без косметики совершенно и какая-то беззащитная Райве, вызывала умильное чувство и желание обнять, согреть, укачать… Ну, это все потом…
– Сейчас будет весело,- шепотом заявил Айрон, отрывая внимание собравшихся от идущей к ним девушки.
– Везет тебе, Вейнер,- так же шепотом заметил шкипер,- молода, свежа как роза, невинна и удивительно прекрасна… завиииидую!
– Не обольщайся,- Айрон усмехнулся,- у этой розы шипы метровые. Впрочем… сам увидишь.

Чем ближе подходила Райве, тем медленнее начинала идти. Чего ожидать от супруга девушка не знала, но явно ничего хорошего.
Его первые слова подтвердили худшие опасения:
– Теперь ты должна отдать честь, рядовая Фенияр!
На лице авиянки отразилось изумление, шок, возмущение и в результате полный непонимания вопрос:
– Что??? Всем???!!!
Сначала повисло молчание, но затем адмирал позволил себе тихий смешок, а вслед за ним грянул хохот всех присутствующих. Офицеры хохотали сдержанно, вытирая проступившие слезы, прикрывая рот рукой, зато рядовые исполнили весь набор – от ударов кулаком об стол, безудержно рыдая от смеха, до падений со скамеек, не в силах прекратить хохот. И лишь адмирал сдержанно улыбался, продолжая следить за пунцовой авийянкой, которая медленно, но верно приходила в состояние ярости.
Подобные неконтролируемые эмоции допускались здесь не в первый раз, Айрон и ранее доводил не криками и наказаниями, а именно насмешками и сейчас все потешались над новой жертвой. Нет, в глубине души каждый жалел юную авийянку, но одно дело каждый, и совсем другое – толпа. Толпа была готова наброситься на любого, подчиняясь указанию своего вожака. Своим смешком Айрон фактически приказал «Фас». И точно так же, повинуясь жесту адмирала, смех немедленно прекратился. В этой тишине отчетливо прозвучали слова Вейнера:
– Ай-яй-яй, рядовая Фенияр, о чем вы только думаете…
Хохот грянул снова, но на этот раз, более контролируемый и от того, ответные слова Райве так же расслышали все:
– О сексе я думаю!
Снова стало тихо, и в этой тишине разгневанная авийянка продолжила:
– Вы вчера такую замечательную сказку об аистах и капустах поведали, что сегодня только об этом и думаю!
В ответ на ее слова послышались смешки, очень сдержанные и явно скрываемые, а затем женский голос из дальнего угла:
– А молодец девчонка!
Совершенно игнорируя высказывания обеих женщин, Айрон повернулся к шкиперу и хитро спросил:
– Ну и как тебе?
– Шипы метра на три,- со смехом ответил майор Алон. – Из этого следует, что если обслуживать тебя за столом будет она, то поесть тебе не придется.
– Ну, шкипер, нужно верить в лучшее, да, рядовая Фенияр? А вот если она попробует выкинуть что-то в духа «А вот тебе, теярский псих!», тогда пойдет мыть туалеты,- и чуть повысив голос,- и мыть она их будет вместе с говорливой боцманом Далерой!
От боцмана послышалось тихое ругательство, а затем все поспешно вернулись к поеданию завтрака.
– Рядовая Фенияр,- с наслаждением разглядывая девушку, произнес адмирал,- вы должны подать мне вон тот поднос с едой. Потом положить салфеточку на коленки, потом…
Райве прекрасно понимала, что это форменное издевательство. И меньшее, что ей хотелось сделать, это искупать ублюдка в бурой жидкости, которая находилась в тарелке, но… смелую женщину, которая ее поддержала, было очень жаль. Гордо расправив плечи, девушка решила повести себя так, как ее учили, а потому в столовой раздался ее голосок с придыханием, при звуках которого у мужской части личного состава аппетит пропал:
– Да… мой муж и господин! – произнесла Райве и обольстительно улыбнулась, с восторгом наблюдая за исчезающей улыбкой адмирала.
Авийянок ее положения с детства обучали лишь одному – угождать мужчине. В условиях жесткой конкуренции в гаремах, девушки учились соблазнять движениями, взглядами, голосом, походкой и сейчас Райве собиралась продемонстрировать весь свой арсенал. Медленно, плавно покачивая бедрами, девушка подошла к тележке, грациозно изогнулась, от чего по столовой пронесся восторженный вздох, затем взяв поднос повернулась к замершему супругу.

Адмирал Илонесской Армады и не подозревал, что взглядом можно обжигать, сжигая дотла, и ему хотелось, чтобы пепел, оставшийся от него, упал к ногам это прекрасной женщины. Но когда Райвеиэлитинэ улыбнулась, обольстительно, приглашающее, чувственно, он вспомнил, что у него есть ноги, на которых можно бежать и руки которыми это чудо, именуемое его собственной женой, можно хватать. Но чудо, грациозно шагая, пришло к нему само, склонилось так, чтобы в вырезе сорочки он мог увидеть ложбинку между тем, о чем мечтал всю ночь, а затем у самых его губ раздалось сводящее с ума:
– Вы желаете чего-нибудь еще, мой господин?
«Такого не бывает,- теряя контроль над эмоциями, и разглядывая девушку, в каждом жесте которой ощущалось Желание, подумал Айрон,- чему их там учат?».
Вслух же выдал хриплое:
– Я… эээ…мда…
– Вас покормить?- пришла на помощь Райве, но помощь, предложенная столь волнительным полушепотом, казалась омутом.
С трудом оторвав взгляд от пленительных губ, адмирал едва слышно ответил:
– Да…
– Мой господин,- словно не скрывая радостного предвкушения, прошептала авийянка, и набрала ложкой ту самую бурую жидкость.
Склонившаяся к адмиралу, обольстительно улыбающаяся Райве осторожно поднесла ложку к губам невменяемого супруга, а затем… аккуратно вылила все на волосы Айрона, прямо над ухом. Высший офицерский состав, как завороженный следивший за разворачивающимися событиями, смущенно отвернулся. Сам адмирал медленно приходил в себя, пристально глядя на усмехающуюся нахалку, которая с испуганным «Ах», уронила ложку на его мундир, в дополнение к совершенному. Но дальнейшие действия Райве и вовсе вышли за грань разумного: Продолжая обольстительно улыбаться, девушка плавным движением протянула руку, прикоснулась пальчиком к соусу плотной массой находящемуся на светлых волосах взбешенного адмирала, поднесла к ротику и облизнула пальчик так, что весь гнев Айрона куда-то делся.
И вот после этого, прозвучало совершенно наглое:
– Ах… какая гадость. Прям как вы!
Выпрямившись, девушка с нескрываемым торжеством взирала на супруга.
Медленно, взбешенный до крайности Айрон взял салфетку, демонстративно вытер волосы, а затем и мундир, бросил испачканную ткань на стол и сокрушенно произнес:
– Должен признать, что в некоторых случаях изнасилование это не преступление, а вынужденная мера!
Ему механически закивали в ответ, боясь перечить ТАКОМУ Айрону-Тирану, и уже мысленно прощаясь со смелой девушкой. Но едва Вейнер поднялся, перечить решилась сама Райве:
– А не имеете права, адмирал! – но, даже произнося эти слова, сама авийянка медленно отступила.- Вы меня взяли в состав войск Теяры, а неуставные отношения попадают под уголовную ответственность!
Несмотря на то, что внешне он выглядел совершенно спокойно, внутренний тормоз давно был сломан и в ответ на испуганные слова, адмирал рыкнул:
– Да я ради такого и под трибунал готов пойти!
И вот тогда Райве испугалась, отступила еще на несколько шагов, понимая, что перегнула палку и сейчас последует удар, а когда адмирал тенью метнулся к девушке, авиянка с диким визгом попыталась сбежать.
Ее настигли, схватили, перекинули через плечо и, весело насвистывая, двинулись к выходу.
Это веселое насвистывание казалось издевкой над отчаянно вопящей и сопротивляющейся Райве, которой оставалось лишь бессильно колотить кулачками по широкой спине Айрона, но, к удивлению самого адмирала, путь ему преградило трое женщин-военослужащих.
– Желаете присоединиться? – радостно вопросил Айрон, и его улыбка стала шире.
По сути, поведение адмирала безмерно шокировало всех присутствующих по одной простой причине – Айрон-Тиран не терпел неуставных отношений. Это была общеизвестная истина, и потому женщины, столь редкие в теярских войсках, стремились служить именно под началом адмирала Вейнера, зная, что никто не посмеет даже намекнуть на что-либо, страшась скорого на расправу адмирала. Юноши, в иных подразделениях подвергавшиеся преследованиям невоздержанных сослуживцев, так же предпочитали начинать службу в армаде Вейнера, и этот факт приводил к тому, что желающих поступить на корабли Илонесской армады было больше, чем собственно свободных мест. И вот сейчас тот самый Тиран, нарушая собственные негласные правила, собирался…
– Это недопустимо,- произнесла лейтенант Алонски, глядя почему-то в пол.
– Совершенно с вами согласен,- с энтузиазмом поддержал Айрон, продолжая удерживать притихшую Райве,- посему… вы отправляетесь с нами, так сказать – для активного личного участия!
Женщины, все трое вскинули головы разом, в ужасе глядя на адмирала и не в силах поверить в услышанное.
– Да-да,- весело подтвердил Вейнер,- и говорливая боцман Далера тоже к нам присоединится, да, боцман?
Названная военнослужащая встала, и под сочувствующими взглядами окружающих, нехотя двинулась к композиции: «Адмирал сошел с ума».
– Шагом марш,- скомандовал довольный жизнью Айрон, поглаживая округлости собственной супруги с самым похабным видом. – И направимся мы с вами… так, шкипер, какое у нас самое такое гряяязное помещение?
Майор Алон чуть задумался, затем уверенно произнес:
– Хранилище овощей в седьмом секторе как раз опустошили… там весь набор, включая испортившиеся и сгнившие продукты.
– Самое то,- как дитя обрадовался амирал,- вот туда мы и направимся, да, леди?
Леди притихли, переглянулись и ответить решилась лейтенант Алонски, властная женщина средних лет:
– А мы… почему должны в этом участвовать?
Это был поистине звездный час адмирала Вейнера, и гордо отставив ногу, Айрон рявкнул:
– Чтобы грязных мыслей по поводу высшего офицерского состава не возникало!!!
Сопровождаемые смешками, четверо женщин покинули столовую. Веселый до крайности Айрон, аккуратно опустил притихшую Райве, демонстративно откинул назад упавшие на хорошенькое личико волосы, и томно прошептал:
– Иди, дорогая, соблазняй червей, слизняков и прочую… гадость! – ласково улыбнулся, и довил. – У вас час, если к этому времени хранилище не будет сверкать, в прямом смысле, ты с подружками отправишься драить туалеты, не выполните и этого пойдете перебирать подгнивший картофель. Вопросы?
Нахмурившаяся Райве, хмуро отрапортовала:
– Разрешите исполнять?
– Ступай, роза ты моя, шипастая!
Едва авийянка покинула столовую, счастливый адмирал вернулся на свое место и с аппетитом приступил к трапезе. Прокомментировать случившееся решился только шкипер:
– Отдать распоряжение не убирать пока остальные хранилища?
– Уж сделай милость,- Айрон весело подмигнул другу,- нам предстоит весьма веселый полет.

– Это надо же было так влипнуть! – лейтенант Алонски пнула ближайшую кучу гнилого лука, и тут же пожалела об этом: мало того, что вонь словно усилилась, так в дополнение к этому, из потревоженной кучи полезли две мокрицы и отвратительный слизняк.
Завизжала только Райве, остальные с мрачным удовлетворением выхватили ашрады и расстреляли несчастных насекомых.
– Да уж,- боцман Далера оглядела помещение в сто квадратных метров,- одно дело просто Тиран, и совсем другое Тиран не удовлетворенный и жаждущий мести.
Чувствуя себя виноватой, Райве молчала, потом все же решилась представиться:
– Меня зовут Райвеиэлитинэ, можно просто Райве…- на нее мрачно уставились все четыре женщины и бледнее авийянка добавила,- а можно Рядовая Фенияр…
– Я- Лина,- боцман Далера протянула руку, с силой сжала протянутую в ответ ладошку Райве.
– Ольхеа, – лейтенант Алонски протянула свою узкую ладонь.
– Инара, можно рядовая Тодос,- молоденькая девушка с коротко стриженными красными волосами, так же поспешила обменяться рукопожатием.
– Капитан Тора Сердас,- представилась последняя женщина,- а ты смелая девочка.
– Спасибо,- Райве смущенно улыбнулась,- но если бы я была смелая… – она замолчала, понимая, что ничего иного сделать бы все равно не смогла и добавила. – Теярский псих дал нам только час…
Недоуменные взгляды, а затем веселый женский хохот и боцман переспросила:
– Как-как ты его называешь?
– Псих,- тихо ответила Райве,- теярский…
Отсмеявшись, лейтенант Алонски командным тоном, начала отдавать распоряжения:
– Райве и Инара, отправляйтесь в де-отсек, возьмите экто-мойки. Тора, найди мусорный канал, включи на прием необработанных отходов. Лина, ты со мной на мойку стен.
Женщины мгновенно приступили к исполнению распоряжений. Райве и Инара выбежали в коридор и авийянка торопливо поспешила за своей новой знакомой.
– Работенка грязная,- начала на ходу говорить Инара,- но это еще меньшее из наказаний, у Тирана иной раз даже высшие офицеры зубными щетками туалеты драют за малейший поступок. А лейтенант Мирд, капитан флагманского корабля, чаще всех… не любит Тиран тех, кто приказы не исполняет.
– И он терпит? – удивилась Райве.
– А что делать? – Инара обернулась, увидела возмущенное выражение лица авийянки и весело рассмеялась. – Тиран- гений! У нас потери минимальные в каждом сражении, отношения в личном составе нормальные, а в иных армадах не так… совсем. Например, в Арейской там, чем дальше от Теяры, тем меньше соблюдаются законы, а адмирал Саер, и вовсе… сам нарушает. – Девушка погрустнела, но тут же весело продолжила. – А правда, что ты дочь фасиха и всегда жила в гареме?
– Правда,- отозвалась Райве.
– И у тебя всегда были слуги?
– Да,- еще тише произнесла авийянка.
– Дааааа,- протянула Инара,- а вот сейчас ты будешь драить полы вонючего хранилища… Что-то сильно он на тебя злой.
На встречу им двигались рядовые в таких же зеленых формах как и у самой Райве и в хорошенькой головке возник коварный план.
– А вот и не буду, – шепнула Райве,- не буду драить грязное помещение с кучей насекомых!
– Эээ,- протянула Инара,- а кто будет?
– Они,- спокойно ответила авийянка, вновь возвращаясь к науке, которую в нее вбили с детства.

Лейтенант Алонски, капитан Сердас и боцман Далера стояли на стреме и нервно курили.
– И как она это делает? – удивленно выговорила Лина, заглянув в помещение, где десяток рядовых вручную драили стены, пока Райве и Инара раскатывали на окто-мойках скорее просто ради развлечения, чем с желанием вымыть пол.
– А черт ее знает, – Ольхеа затянулась, – главное чтобы Тиран не заявился раньше времени.
– Не заявится, – капитан затушила сигарету,- Вейнер сейчас ест, потом будет проверять корабли, потом у него тренировка, потом…
– Не заявится, говоришь?! – внезапно напряженно прошипела боцман и рванула в хранилище.
Лейтенанту и капитану оставалось лишь натянуто улыбнуться появившемуся в конце коридора адмиралу.

Айрон был доволен собой и событиями. Вообще последние события казались ему знатным подарком судьбы, причем все – от строптивости Райве, до наказания части женского состава. Одним выстрелом он убил двух зайцев, как сказали бы древние: С одной стороны наказал женщин за то, что посмели так подумать о собственном руководстве и высказать мысли вслух, с другой – на его кораблях все равны, и наказание женского состава свидетельствует о равном отношении к полам… а то после последней битвы его негласно обвиняли в излишней мягкости именно к лейтенанту Алонски.
Сама очаровательнейшая в своем искреннем смятении Ольхеа, в компании капитана Сердас откровенно бледнела под его насмешливо-проницательным взглядом. Да, он мог пожалеть свою давнюю любовницу за какие-то мелкие огрехи, но прилюдное неповиновение прощать нельзя… невыполнение наказания так же. Впрочем, судя по натянутым улыбкам эти интриганки еще на что-то надеялись.
– Лейтенант Алонски, капитан Сердас, прохлаждаемся и отлыниваем от работы? – бодро вопросил адмирал подойдя к военнослужащим.
– Адмирал Вейнер,- зачем-то произнесла лейтенант и взглянув за адмирала, выдала еще более натянутую улыбку.
В этот момент за спиной Айрона приоткрылась дверь, из нее выглянула растрепанная головка Райве и одними губами девушка прошептала: «Отвлеки его!».
Как выполнить сие задание Ольхеа не представляла, а взгляд адмирала, направленный на нее, становился все более насмешливым и лейтенант решилась на действия:
– Адмирал, давно хотела поговорить с вами! – начала лейтенант Алонски.
– Я вас слушаю,- завораживающим шепотом ответил Айрон, искренне наслаждающийся ситуацией.
От подобного тембра адмиральского голоса и капитан и лейтенант утратили дар речи. Но собравшись с силами, Алонски продолжила:
– Это личный разговор и… мне хотелось бы побеседовать наедине…
– Совсем-совсем наедине? – с намеком произнес Айрон, делая шаг к лейтенанту и недвусмысленно наклоняясь.
Впрочем, позволил он себе только этот доверительно-интимный жест, не заходя дальше.
– Сссовсем…- растерявшись, ответила Ольхеа.
– Не могу,- все тем же волнующим шепотом сообщил Айрон,- я теперь женат, знаете ли…
– Зззнаю,- как зачарованная ответила лейтенант Алонски и сморозила откровенную глупость. – А ваша жена не против!
– Знаю,- в свою очередь ответил Айрон,- воспитание, знаете ли… привыкла она к гаремам. Но… мы-то с вами разумные и цивилизованные люди и не поддадимся тлетворному влиянию авийских обычаев. Правда?
– А… ага,- их отношения начались и завершились на Теяре, так как адмирал всегда придерживался четких моральных устоев, но именно в это мгновение лейтенант искренне пожалела, что данную беседу не удастся продолжить.
– Ну, так я пойду? – едва сдерживая смех, вопросил Айрон.
Но в этот момент позади него вновь показалась мордашка Райве, которая удивленно посмотрела на капитана Сердас. Тора беззвучно ответила: «Не выйдет!». Авийянка приняла решение мгновенно: Бесшумно выскользнув в коридор, Райве стряхнула воду с рук, поправила прическу, демонстративно расстегнула верхние застежки на сорочке и на мундире. А затем, сложив руки на груди, и тем самым выставив на обозрение привлекательную ложбинку, принялась играть роль:
– Негодяй! – вопль потряс всех, никто и не думал что авийянка обладает столь высоким фальцетом.- Да как смеете вы, дорогой супруг, изменять мне на второй день после свадьбы! Это оскорбление для дочери фасиха Фенияра!
Обе женщины от неожиданности вздрогнули испуганно уставились на девушку, и только адмирал откровенно давился смехом, в результате ему пришлось опереться рукой о стену, чтобы не упасть.
– Вам еще и весело? – тем же фальцетом продолжила гневаться Райве.
– Очень,- продолжая хохотать, ответил адмирал и повернулся к супруге.
Девушка ожидала иной реакции, совсем иной. Но вместо проявления чувства вины, или хотя бы восторга при взгляде на нее, Айрон продолжал потешаться. И когда авийнка решилась на развитие скандала, неожиданно невозмутимо заметил:
– У вас паук на волосах!
Вот теперь пришло время удивляться адмиралу, так как вместо визга и воплей, Райве стремительно подошла к капитану Торе и торопливо попросила:
– Сними, пожалуйста. Только осторожненько, не повреди ничего, я еще теярских пауков вживую не видела.
Капитан отнеслась к просьбе крайне негативно, прошипев:
– Во-первых, терпеть не могу насекомых, а во-вторых… тут никого нет.
– Вот сволочь,- выругалась Райве, направив взгляд на того, кого именно и считала сволочью, и добавила,- причем лживая.
Продолжая ухмыляться, Вейнер ждал развития событий. В том, что они последуют, сомнений не было. И действительно – авийянка, осознав, что первая стратегия не дала положительного результата, решилась сменить гнев на милость.
– Ах, – демонстративное прижимание ладошек к груди… левой,- когда женщина занимается домашними делами… – сказала и сама сообразила что совершенно не в тему, но игру продолжила,- тогда у нее совершенно не остается времени на мужа и… вот результат!
Стремительно приблизившись к едва сдерживающему хохот супругу, Райве порывисто обняла его за шею, и потянув развернула так, чтобы адмирал вновь находился спиной к двери в хранилище. А затем обняла за шею обеими руками, страстно глядя в смеющиеся серо-голубые глаза и прошептала:
– Но я позволю вам искупить свою вину… поцелуем! – и говорила она это определенным образом, так что казалось, будто у девушки от восторга сердце замирает.
Айрон был уверен, что до конца Райве не пойдет, но когда к губам адмирала прижался пылающий ротик авийянки, на мгновение все вокруг показалось незначительным, и вообще досадливо мешающим развитию этой первой подаренной супругой ласки.
А в этот момент Райве отчаянно махала рукой, находящейся за спиной адмирала, требуя активных действий от остолбеневших капитана и лейтенанта. Те, наконец, сообразили, чего от них хотят, и Тора тихо открыла двери, подзывая тех, от кого было необходимо избавиться.
Когда десять рядовых, стараясь ступать бесшумно, двинулись вдоль стеночки прочь от занятого супругой адмирала, Айрон не выдержал. Отстранив страстную супругу, адмирал рявкнул:
– Рядовые, стоять! – и согнулся от хохота, при виде раздосадованной мордашки Райве.
Хохотал адмирал издевательски долго, совершенно игнорируя вытянувшиеся лица окружающих.
– Не поддающийся вы какой-то,- хмуро заметила Райве, не желающая принимать полнейшее поражение.
– Ну, извини,- Айрон смахнул слезы,- дураком никогда не был, и быть не собираюсь.
Дальше все было не так радужно: Рядовым выговор, без занесения в личное дело. Лейтенант и капитан получили наряд на вахту, боцман отделалась нарядом на кухне. А вот Райве и Инара получили по полной, от высмеивания прилюдно, то есть при тех самых жертвах манипулирования, до отправления: а) домывать хранилище; б) после завтрака, уже весьма позднего, выдраить туалеты на нижнем уровне.
После чего Айрон поманил красную от досады супругу, наклонился к пылающему ушку и прошептал:
– Виовизоры, Райве, везде есть виовизоры! И я все, абсолютно, увижу!

– Ненавижу его,- Райве все никак не могла привыкнуть держать в руках швабру.
– Ага,- поддакнула Инара, вытирая пол со лба.
– Урод!
– Согласна!
– Теярский псих!
– Неа, – Инара устало посмотрела на взбешенную авийянку,- он, кажется, теярец только наполовину. Райве, а ты совсем не устала?
Девушка пожала плечиками. По идее устала, но ярость как-то вытеснила все остальные чувства.
– И вот я,- продолжила взбешенная Райве,- любимая дочь фасиха Фенияра, драю… мужские туалеты!
– Женские,- поправила Инара,- адмирал все же не сволочь.
– Сволочь,- несогласно буркнула авийянка и возмутилась. – Что это за атавизм такой – швабры? Неужели экто-моек не хватает?
– Хватает,- Инара уже выбилась из сил,- но с ними бы не получилось никакого воспитательного процесса и вообще… а не нужно было соблазнять рядовых!
– Прости, – Райве мгновенно успокоилась.
Обе понимали, что виновата Райве, но в то же время если бы не наказали и Инару сама авийянка не стала бы убирать, а так… чувство солидарности присутствовало даже в этом избалованном авийском создании.
Домыв туалеты, которые теперь сверкали и благоухали, девушки сняли перчатки и тщательно вымыли руки, которые были чистыми, конечно, но все же.
– Идем ко мне,- предложила Райве, – мне бы полежать… хоть немного.
– А ты странная,- заметила Инара,- как-то не соответствуешь роли ленивой дурочки из авийского гарема.
На мгновение Райве остановилась, с удивлением взглянула на рядовую и рассмеялась:
– Инара, а чем мы, по-твоему, занимаемся в гареме? Предаемся неге с утра и до вечера?
– И ночью тоже,- рядовая Тодос улыбнулась.
– Если бы,- девушка потянулась за руками,- подъем на рассвете, но и спать ложимся на закате, чтобы красоту сохранить. После рассвета гимнастика, после изучение… эээ, не будем об этом, затем изучение кулинарии, медицины и танцы, которым уделяется… слишком много времени. Ну и конечно великое изучение Мужчины!
Райве тихо выругалась, и пошла быстрее. Но затем остановилась и терпеливо дождалась свою негаданную подругу – сама авийянка корабля не знала.
– Ты странная,- все же повторила Инара,- у вас все такие?
– Нет,- Райве задумчиво слушала, как стучат каблучки,- я полукровка… моя мать не авийянка.
Рядовая Тодос почувствовала, что за этими словами скрывается… любовная история, и со свойственным любой женщине энтузиазмом, потребовала всей истории. К тому времени они добрались до каюты Райве и девушка сдалась на уговоры.
Забравшись на постель, Райве растянулась, жестом потребовала, чтоб Инара тоже располагалась, и начала рассказывать:
– Мама с Версы…
– О, это союзник Теяры, – воскликнула Инара,- но… это центр развлечений…
– Ага,- не стала отрицать Райве,- стала им в последние пятнадцать лет, так как туристический поток меняет сознание народа, да? – и, не дождавшись ответа, продолжила. – Моя мама была женой дипломата. Две дочери и сын в законном браке, а потом…- запнувшись, Райве продолжила,- ее увидел фасих Фенияр.
Инара молча слушала историю, которая казалась невероятной.
– Как мама попала в гарем, я не знаю,- честно призналась авийянка,- знаю, что она несколько лет была любимой женой, родила меня, а затем… сбежала. А я осталась… вот так.
Некоторое время сидели молча, затем Инара не выдержала:
– А ты ее помнишь?
– Смутно,- Райве села на постели, обняла руками плечи,- очень смутно.
– И… а как ты узнала об этом?
И вот тогда на личике авийянки появилась счастливая улыбка, и она ответила:
– Лиа! Моя старшая сестричка! – и слова полились потоком. – Когда мне было пять, я получила первое письмо. Прочитать не смогла, но… но зато очень быстро научилась и с упоением ждала каждого сообщения, держа свой страшный секрет втайне от всех. Лиа писала, что мама жива, но скрывается, опасаясь… отец очень жестокий. А еще написала, что я ее младшая сестричка и она все равно будет любить меня всегда и… ждать. Вот так я узнала, что у меня есть вторая семья, где меня ждет только Лиа… но все же и она…
Авийянка замолчала, не понимая, как вообще могла столько рассказать, и уже не желала продолжать.
– У меня пять братьев,- начала Инара,- все военные, и я тоже… решила.
– Почему? – Райве обрадовалась возможности перевести тему.
– Мне казалось, что так… меня будут уважать, ну… понимаешь?
– Нет,- искренне ответила Райве и, потянувшись за гребешком, начала расчесывать волосы. – Я очень мало что знаю о женщинах на Теяре, расскажи.
– Ну, а что о нас рассказывать?– Инара фальшиво рассмеялась. – Мы учимся, ведь на Теяре лучшее образование в цивилизованной вселенной, но работать права не имеем. Мы любим, но берут нас замуж без нашего согласия, главное чтобы отец сказал свое веское «Да». Мы рожаем, но… судьбу детей решают отцы. Теярка свободна ровно до того, как не станет женой. А потому мы особо и не стремимся… замуж. – И заметив округлившиеся глаза Райве, тут же добавила. – Но вы, же не женаты по теярским законам… пока еще…
Поднимаясь и снимая мундир, авийянка тихо заметила:
– Не для того я фактически сбежала с Авийи, чтобы выходить замуж и всю жизнь угождать… МУЖЧИНЕ! На Теяре брак будет признан недействительным, а потом… Лиа поможет.
От дальнейших откровений, девушек оторвал шум открывающейся двери, и ад начался снова.
*******
– Будешь помогать на кухне до отбоя,- мичман Ренски на девушку, спешащую за ним, старался не смотреть. – Сержанту Гелеру подчиняешься беспрекословно, что скажет, то и делаешь и… рядовая Фенияр, не стоит провоцировать адмирала Вейнера… не ваша весовая категория. В общем, девочка ты хорошая, мы все тебе сочувствуем и гордимся, но…
Райве внимала молча, ровно до тех пор, пока ее не привели в огромное помещение с кучей кастрюль, поваров и тонкого аромата гари. Что-то явно подгорало, и даже не осознавая, Райве крикнула:
– Мясо горит… которое с рисом! – огромный мужик в белом колпаке удивленно взглянул на нее, и метнулся к чану.
Включив странный агрегат, перемешал все в емкости, потом повернулся к Райве:
– Готовить умеешь?
– Ну… да, – протянула девушка. – Я же авийянка.
– Слава великой звезде,- возопил повар, – готовишь десерт для офицеров. До обеда меньше часа!
После данных слов в Райве полетела косынка, белый халат и перчатки. Все это, к неудовольствию худенького паренька, девушка не поймала, не военная все же. И лишь удивленно проследила за тем, тот же самый парень нервно поднимает все с пола, уносит, а ей взамен принесли другой комплект.
– Что умеешь готовить? – спросил все тот же повар.- Я сержант Гелер.
– Все умею,- завязывая косынку, ответила девушка,- я рядовая Фенияр, можно просто Райве.
– Какой десерт приготовишь? – потребовал ответа начальник над кастрюлями.
Райве призадумалась, сопоставила время и свои знания о теярской кухне, подумала и сообщила. – Латере… она запекается.
– Что нужно? – бросаясь к какой-то другой кастрюле возопил повар.
– Творог, молоко, мука, сушенные фрукты, ваниль, яица.
– Творог искусственный, молоко сухое, яичный порошок вместо яиц, а сушняк в кладовой. Принимайся за работу!

Спустя час вошедшие в столовую военные удивленно принюхивались: ароматы доносившиеся из пищевого блока потрясали воображение. Рядовые и младший офицерский состав подходили к окошкам выдачи с подносами, получали порции невероятно ароматной еды и, не скрывая желания все это попробовать, спешили к своим местам.
– А вкусно! – довольно заметил сержант Гелер, поедая рис, в который «под личную ответственность» Райве добавила неизвестные повару листочки и зернышки.
– Так у вас там специи нетронутыми стояли,- заметила Райве, выкладывая кусочки уже готового латере, на ленту подачи.
Привыкнуть к тому, что еду накладывают не люди а автоматы, Райве все никак не могла: для нее воспитанной на утверждении что железо портит вкус пищи и от того нужно использовать деревянные лопатки и половники, обилие всего медного, железного и пластикового на кухне, казалось дикостью.
– Соль и перец, который черный – вот лучшие специи,- без особой веры в сказанное заметил сержант.
– Еда это удовольствие,- парировала Райве,- она не должна быть пресной.
В этот момент Гелер доел рис, и, подойдя к девушке, нагло стянул еще кусок латере. На его восторженное «Даааа», остальные повара ответили энергичными кивками, так как рты были у всех заняты, потому и заставили Райве стоять у подачи.
– Назначаю замом,- довольно жуя возвестил Гелер, – с адмиралом переговорю сам… а ты не ерничай, тогда он и против не будет.
При мысли об адмирале, Райве только хитро улыбнулась – в кармашке ее халата хранились зерна тавеске, и девушка не сомневалась что теперь, адмирал проведет в туалете столько же времени… сколько и она!
– Хорошо,- беззаботно согласилась Райве, и побежала к плите, вынимать следующую порцию латере.
******
Айрон вернулся на флагманский корабль только к обеду и тут же вспомнил, что здесь его ожидает нечто весьма и весьма приятное, а именно супруга. Торопясь в столовую он предвкушал очередное развлечение под названием «укрощение строптивой», оно же «приобщим авийянок к труду во благо Теяры». Однако на входе в столовую адмирал приостановился: Во-первых, доносившиеся ароматы были… не типичными для стряпни Гелера, а во-вторых, отовсюду слышались довольные восклицания.
Как и всегда, когда входил адмирал, все вставали. Произнеся привычное «Вольно», Айрон поспешил к столу, где его ожидали с нетерпением, не приступая к трапезе до появления начальства.
– Где тебя носит? – прорычал шкипер.- Я тут слюной захлебнусь.
– Не порть мне аппетит, майор Алон,- пройдя к своему месту, адмирал сел, и с заинтересованным видом спросил. – А где моя… возлюбленная рядовая?
Шкипер внезапно сделал вид, что вообще ничего не слышал, даже насвистывать начал, чем вызвал повышенное внимание у остальных пятнадцати человек, сидящих за столом.
– А что я? – возмущенно ответил на молчаливые вопросы шкипер. – Я ее перепоручил мичману Ренски.
– Тааааак, – протянул Айрон,- а кому ее перепоручил Ренски?!
– Эээ… сержанту Гелеру,- протянул майор Алон, – и нечего на меня так смотреть?
Айрон и не смотрел, подскочив, он метнулся в пищевой блок, в ужасе понимая, что авийянку допустили к приготовлению еды.
********
В царстве пара и ароматов царила атмосфера дружеского «Ням-ням» и «А можно мне еще?». Не сразу заметившие его повара, откровенно пялились на очаровательный тыл согнувшейся над плитой девушки.
– Мне помогут? – крикнула Райве и трое парней поспешили на помощь, но были остановлены мощным сержантом, который отстранив авийянку, сам достал противень из плиты.
– Благодарствую,- не глядя на повара, ответила Райве и тут же начала разрезать подрумянившуюся запеканку. – Нужно пока не остыла,- попутно объяснила она,- поэтому давайте кто-то вместо меня на подачу.
Ей не ответили, потому что, наконец, узрели взбешенного адмирала. И гнев Айрона посчитали оправданным – разве что слепой не заметил бы их подчеркнутого внимания к рядовой Фенияр. Адмирал посчитал ниже своего достоинства сообщать всем, что по их поводу думает, и так поймут… если не идиоты, а вот с супругой планировал разобраться сам.
*******
Ничего не замечающая Райве, торопливо нарезала пылающее жаром латере, когда на ее талию, скользнули мужские руки. Девушка в ужасе замерла, даже боясь сделать вдох. Сначала она решила закричать, потом ударить подонка ножом, потом…
– И что мы тут готовим? – прозвучал знакомый ненавистный голос и Райве… успокоилась.
– А, это вы… – она продолжила нарезать запеканку,- вы меня напугали!
Вейнер застыл, пораженный словами девушки. То есть любой другой бы подобным прикосновением напугал, а ему оказывается можно… Это не могло не радовать! С другой стороны коготки этого очаровательнейшего создания он уже видел, а потому, продолжая обнимать девушку и откровенно наслаждаться этими прикосновениями, медленно произнес:
– Райве, я ни в чем не хочу вас обвинить, но… если с моими людьми случиться, хоть что-то… я просто не знаю что сделаю с вами, но приятного будет мало!
Развернувшись в кольце его рук, Райве с ненавистью взглянула на адмирала и… от чего-то сжалось сердце, по телу прошла теплая волна, а нож выпал из руки, с тихим звоном упав на пол.
– Я,- авийянка откровенно не могла понять, что с ней, решив, что это просто отвращение от его прикосновений, продолжила.- Я никогда бы не причинила вред невинным людям… а тот единственный раз на Авийе был случайностью и… В общем, я не причинила бы вред вашим солдатам… я еще жить хочу. К тому же среди них те, с кем я подружилась и… Я уже сказала…
Но в этот момент адмирал, продолжающий обнимать супругу, смутно вспомнил толпу недружелюбно настроенного народа, в момент отлета с Авийи. Игнорируя смущенные покашливания сержанта, Айрон переспросил:
– А что там случилось?!
– Неважно,- Райве опустила глаза.
– Таааак! Все любопытнее и любопытнее, – адмирал не любил рисковать своим личным составом, а потому отпустив девушку, тихо приказал.- Исчезла из пищевого блока, живо!
Вскинув голову, Райве в упор смотрела на мужа. В этом взгляде карих глаз промелькнуло неверие, непонимание, обида и в завершении Айрон проследил за тем, как самые прекрасные глаза на свете наполняются слезами.
Опустив ресницы на мгновение, Райве судорожно вздохнула, пытаясь сдержаться. От обиды задрожал подбородок, но и это проявление слабости она подавила. Медленно сняла перчатки, бросила на стол, следом полетел платок, а затем девушка стремительно выбежала из пищевого блока. И во всем этом было что-то… что вынудило адмирала нахмуриться, почувствовав себя виноватым.
На молчаливо не одобряющих его действия поваров, адмирал рявкнул раздраженно-гневное:
– Что?!
– Да ничего! – Сержант Гелер поднял нож, бросил его в мойку, взял другой и начал дорезать запеканку, удивляясь тому, какие аккуратные кусочки выходили у Райве, потому как у него запеканка крошилась и резалась криво. И уже не скрывая обоснованного раздражения, добавил: – Взял девчонку в жены, а теперь издеваешься! А мелкая молодцом – готовит отменно, шустрая, доброжелательная, открытая, а то… то что зерна тавеске втихаря в карман сунула, так то явно для тебя было – заслужил, адмирал, и не отрицай! Сам бы тебе в суп подсыпал, после такого!
– Рискни,- хмуро ответил на невысказанную угрозу Айрон, пытаясь не показать, как неприятен ему собственный поступок, хмуро приказал.- Подавайте обед!
*******
Обед проходил в тягостном молчании. На десерт офицерам досталась крошеная запеканка, но настроение Айрону испортило не это – все действительно оказалось изумительно вкусным и очень напоминало авийянскую кухню. А еще неотступно преследовало видение влажных карих глаз, в которых застыли непонимание и обида. Но его-то отравить хотела!
Раздосадованный адмирал так и не сумел отвлечься от паршивых мыслей, решил навестить супруг и таки выяснить, чего ее душеньке не понравилось!
Дверь каюты раскрылась, как и любая другая, так как для адмирала закрытых помещений не было, и Айрон шагнул в каюту – Райве спала. Нежные щечки еще были влажными от слез, на подушке так вообще мокрое пятно обнаружилось, вынуждая адмирала скрипнуть зубами. Не терпел Вейнер всей этой женской мокроты!
К груди девушка прижимала отвратительно-розовый романчик, на обложке которого Айрон прочитал не менее отвратительное название «Огненная страсть». В общем, Вейнер составил такую картину происшедшего: Пришла, начиталась сопливых бредней, в результате со слезами заснула. Но что-то внутри с такой версией было несогласно.
Взгляд задумчивого теярца скользнул по обнаженным ступням авийянки и какое-то щемящее чувство нежности вынудило достать из шкафного отсека покрывало, тоже розовое, как и все что окружало Райве, а затем укрыть спящую девушку.
******
Покинув каюту нежданной супруги, он так и не смог успокоиться. В результате уже перед самым ужином адмирал Вейнер решился навестить человека, которого вообще-то давно перевел на другую должность и кажется… в общем, место было, а самого мозгокопателя Вейнер вспомнить не мог. Ну да главное помнил, где кабинет находится.
Девятнадцатый уровень, здесь располагались отделения врачей. Невозмутимо, совершенно игнорируя вытянувшихся по струнке представителей человеко-ремонтного сообщества, Вейнер дошел до двери с надписью: «Психолог». Данная дверь открывалась без кода и обычной допотопной ручкой. Нервно потянув дверь на себя, адмирал вошел в помещение, куда вообще зарекся когда-либо ступать.
За столом обнаружился салага, по виду так вообще рядовой… или штатский? Айрон положительно не мог вспомнить, кто у него занимал должность психолога…
– Ссссэр,- проблеяло это бледное нечто.
– Сидеть! – рявкнул Айрон, как и всегда маскируя растерянность агрессивностью. Сам сел на стул и начал рассказывать. – В общем, суть такова: Есть одна… избалованная стервоза! Наглая, мстительная, ленивая! Совершенно не желающая исполнять свой долг. И есть… мужик один…
– Сэр… – попытался вставить парень.
– Молчать, я сказал! – Айрон задумался, и как-то упустил из вида, что психолог сполз со стула и ползком же пробирается к двери. – Стоять! – взревел адмирал.- Разворот и шагом марш на рабочее место… вот не зря я настаивал на ликвидации данной должности!
– Ссссэр,- простонал испуганный парень,- я не психолог… я раненный, меня тут поставили записывать пришедших и назначать им другое время…
Осмысливший услышанное Айрон, взбесился окончательно и рявкнул:
– Найти и привести, живо!
Рядовой метнулся за двери, оставив нервно барабанящего по столу адмирала одного. Спустя несколько минут дверь отворилась, показалось виноватое лицо смутно знакомого человека, в халате санитара… и Айрон решил излить, наконец, душу:
– Прошел и сел! – скомандовал Вейнер так, что мужчина подпрыгнул, и не посмел ослушаться. И едва дрожащий представитель лекарского дела занял место за столом, адмирал начал. – В общем ситуация такая… есть девушка, красивая зараза, но характер – проще пристрелить!
Мужчина побелел, от чего-то начал озираться и нервно выдал:
– Эээээ, сэр адмирал, я… эээ…
– Молчать! – Вейнер был взбешен работой докторов и уже решил ввести здесь дисциплину по принципу организации личного состава. – В общем, эта… дева… принес же мне ее Закон Вселенской Подлости… Так вот, она вообще не логично ведет себя и…
– Да не психолог я! – подскакивая, испуганно запричитал санитар. – Я за раненным, на перевязку пришел его звать!
Тяжело вздохнув, Айрон кратко приказал:
– Пошел вон!
Санитар метнулся к двери, но, уже открыв, тихо спросил:
– А… рядовой Ленски, он где?
– Во-о-он!!! – взревел Айрон, испытывая некоторое чувство… неловкости.
К негодованию Вейнера в дверь последовательно заглянуло еще двенадцать человек, которые молча исчезали при одном вопросе разгневанного адмирала: «Ты психолог?»
И только тринадцатый открывший злополучную дверь, деловито прошел к столу, расстегивая мундир, чем вызвал недоумение у Айрона, осипшим голосом спросившего:
– Генерал-лейтенант Донато? – изумленно выговорил адмирал.- Твою мать, Алек, ты издеваешься?
Темноволосый ровесник Айрона, молча снял мундир, и надел висящий на спинке стула халат, с табличкой «Донато А. доктор психологических наук». Все так же молча заняв свое место, генерал-лейтенант таки позволил себе едкое замечание:
– А ты уже успел забыть, а, Вейнер? Забыл, как двенадцать лет назад принимая меня в штат, сказал, что душекопатели тебе даром не нужны, у тебя не коллектив, а единая семья, и пусть друг другу выговариваются, а не психу с корочкой. Ты же и дал мне год на переобучение иначе я могу валить из твоей армады к психам всей вселенной разом.
– Вот… черт,- выругался Вейнер,- ты же разведчик от бога, Алек. Да у меня никогда такого спеца не было, я тебя по службе продвигал как малый крейсер на гиверском двигателе!
– Вот и допродвигался,- довольно подтвердил генерал-лейтенант,- я же не против, да и вообще очень благодарен, ну ты же в курсе. А так как место закреплено за мной, то и совмещаю, когда у нас не боевые действия, естественно.
– Да уж,- произнес потрясенный Айрон,- как много нового я узнаю в последнее время.
– Да забей,- сообщил довольный Алек,- давай рассказывай про свою любовь к авийской девчонке, – и подколол, – весь корабль уже знает, один я не сведущий остался.
Адмирал тихо выругался и хмуро заметил:
– Причем тут любовь?! Зачем я на это пошел ты знаешь!
– Знаю,- подтвердил довольный психолог и глава разведывательного управления Илонесской армады по совместительству.
– В общем,- вновь пришел в негодование Айрон,- чего она реветь пошла?
Доктор психологических наук, между прочим лучший на потоке своего университета, задумчиво смотрел на друга, и совершенно не знал, что ему ответить. В результате решился начать издалека:
– Айрон, а она тебе… нравится?
– Ты издеваешься? – взбешенно спросил адмирал.- Ты ее видел?! И вот скажи мне: что там может НЕ нравиться?
– Нууу,- протянул психолог,- в женщине внешность не главное, Айрон.
– Не лечи меня! – рявкнул Вейнер.
Вздрогнув от подобного вопля, Алек задумчиво проговорил:
– Мдяяя, нет в жизни счастья, если служишь в военной части… – и, глядя на взбешенное начальство, тут же сменил тему.- Ставлю двадцатку, что скоро она заглянет в эти двери!
– С чего бы это? – недоверчиво проговорил адмирал.
– Айрон,- снисходительно начал психолог, но следующим словом подавился под мрачным взглядом Вейнера и продолжил уже нормальным тоном. – Тебя боготворят, Айрон, причем все. И тут заявляется авийянка, портит тебе настроение и ты ходишь то излишне ласковый, причем под «излишне» я имею в виду количество нарядов, розданное сегодня тобой… зашкаливает, знаешь ли. А потом ты ходишь подавленный и даже… между прочим, все в шоке и все уже знают, так вот ты идешь к психологу… то есть мне. Естественно ребята тут же просекут зачем, а так как встряски тут никому не нужны вся команда очень скоро начнет вас друг к другу подталкивать.
Хмыкнув, адмирал медленно поднялся и все же произнес:
– Знаешь, Донато, в общем, работай разведчиком, ибо психолог с тебя… паршивый с тебя психолог.
– Ну-ну,- усмехнулся Алек.
Устало покачав головой, Айрон подошел к двери, но не успел открыть, как заглянула весьма знакомая девичья головка. Удивленные карие глаза взглянули на него, затем осмотрели помещение и девушка разочарованно спросила:
– А он уже ушел?
– Кто? – не сообразил Айрон.
– Ну, лопух какой-то неудовлетворенный жизнью, – Райве обиженно вздохнула.- Ну вот, только я пришла, а его уже нет. А сказали, что он о своей личной жизни в подробностях всем рассказывает. Сказали, что тут очень весело, и я обязательно должна это услышать…
И с самым сокрушенным видом, Райве прикрыла двери, оставив адмирала и генерал-лейтенанта одних.
Айрон медленно повернулся к давящемуся смехом другу и соратнику, нервно выругался и поспешил за девушкой.
– О последующих визитах предупреждай заранее,- крикнул ему вслед Алек, и, уронив голову на сложенные руки, принялся самым беспардонным образом хохотать так, что слышно было и в коридоре.
Не выдержав подобного издевательства, Айрон вернулся. Пристально посмотрел на ржущего доктора психологических наук и беззлобно произнес:
– Не зря я хотел ликвидировать данную должность.
– Ох, не зря,- подтвердил Алек, вытирая обильные слезы,- это ж самоубийственный пост, тут и помереть со смеху можно! – Но тут же взял себя в руки и уверенно произнес. – Садись, Айрон, давай разберем ситуацию.
Вейнер продолжал стоять, с яростью глядя на друга.
– Послушай,- сцепив пальцы и войдя в образ доктора душ, начал Алек,- давай рассмотрим произошедшее: Девочка явно редко получала похвалу, мне сержант Гелер сказал, что она просто летала по пищевому блоку, стараясь, чтобы ее похвалили, а у него глаз наметанный, сам знаешь, как мужик в людях разбирается. Ну и главное – заставил ты ее мыть туалеты, только поставив в паре с рядовой Тодос, так как сам понимал, что девчонка работать будет исключительно из чувства солидарности. Так что авийянка не такая уж и плохая и вообще – сколько ей лет?
Задумавшись, Айрон прошел и таки сел, нехотя ответил:
– Не знаю.
– Малолетка явно,- не подумав ляпнул Алек.- Ну не смотри на меня так, я ее два раза всего видел, а у сержанта спросил пока сюда шел. Так, теперь рассмотрим твое поведение: так ты прав во всем, Айрон.
И впервые за весь разговор адмиралу стало полегче.
– Реально прав,- повторил Алек,- ее ты знаешь всего сутки, а о личном составе обязан заботиться, тут недоработка мичмана Ренски, зря он ее на кухню отвел. Хуже что высказал ты это в весьма грубой форме, а девочка обидчивая… ну и может ты ей тоже нравишься, тем обиднее было услышать подобные обвинения именно от тебя.
– А вот с этого места поподробнее! – потребовал Айрон.
– Ничего не могу сказать, это только предположение,- Алек виновато развел руки,- то, что ты к ней не ровно дышишь, это разве что слепец не узрит, а вот она… Да потерпи ты ее месяц, ну хочешь, в другой отсек переведи и вообще видеть не будешь, а там…
– Да я вообще только развлечься хотел,- почему-то произнес адмирал,- ну там авийянская экзотика, все-таки девственница невинная и соблазнительная и…
– Айрон,- устало перебил его Алек,- у тебя то, что само в руки плывет – это экзотика, а вот если побегать приходится это уже Цель! Девчонка отказала и ты завелся, и теперь пока своего не получишь, не успокоишься, знаю я тебя. Для тебя слово «Нет» как красное для быка. Будь она реально военнослужащей ты и не посмотрел бы в ее сторону, а так вроде и твое, а не дается. Признайся, что планируешь-таки увидеть ее на своей кровати.
– И? – хмуро спросил адмирал.
– И развлекайся,- безразлично пожал плечами Алек,- время на укрощение строптивой у тебя есть, брак на Теяре признают незаконным, сдашь на гособеспечение и забудешь… если сможешь.
– Что значит «если»? – вернулся к состоянию агрессии Вейнер.
– То, что слышал,- невозмутимо произнес генерал-лейтенант.- Она тебя зацепила, Вейнер. Причем явно в момент, когда послала. Да ты настолько «живым» никогда не был. В любом случае мое мнение ты слышал.
Поднявшись, Айрон хмуро заметил:
– И все же разведчик с тебя лучше, чем психолог, так что на это место нужно другого специалиста взять.
– Иди-иди,- сдержанно произнес Алек,- супруге привет… от меня лично. Хороша все же она, глаз не отвести.
На гневный взгляд начальства, генерал-лейтенант ответил невинной улыбочкой, которая почти сразу трансформировалась в снисходительную ухмылочку.
********
Райве шла по коридорам и пыталась вспомнить дорогу. Сюда ее привел мичман Ренски, и когда они шли тут было полно народу, а сейчас – никого. Запоздало авийянка вспомнила, что сейчас время ужина… и тогда гнев на адмирала вспыхнул с новой силой. Но возвращаться все равно пришлось именно к нему, так как Райве запуталась окончательно.
Выйдя из кабинета психолога, оказавшегося главой разведывательного управления Илонесской армады по совместительству, Айрон подключился к системе наблюдения за кораблем: Большинство личного состава уже находились в столовой, коридоры по маршруту его следования были пусты – что и не удивительно, он в гневе страшен. А вот изображение перепуганной и заплутавшей девушки его порадовало, туда и поспешил.
***********
Райве все же нашла подобие указателя, но… разобраться в красных линиях, обозначающих схематичное расположение входов и выходов, не представлялось возможным. И она задумчиво водила пальчиком, пытаясь понять принцип и… найти выход! Занятая разгадыванием головоломки, Райве не услышала ни тихих шагов адмирала, ни того, как поменялось его дыхание при виде такой растерянной и беззащитной авийянки.
– Чем занимаемся? – едва ли не промурлыкал Айрон, обнимая супругу так, как сделал это в пищевом блоке и надеясь, что хоть подержать это чудо в руках получится.
Надеялся он зря. Резкий удар каблуком по ноге адмирала вызвал мгновенную необходимость оторваться от девушки, дабы уберечь и вторую конечность.
– Ты что делаешь? – взревел теярец.
– Я? – растерянность от осознания совершенного, сменилась гневом.- Я ваши войска травлю! Все и разом!
Играть в обиженных и оскорбленных Айрон тоже умел, а потому, продолжая держать израненную ногу, медленно сполз по стене на пол, изображая болезненный стон. Девушка смотрела сначала недоверчиво, потом разгневанно, но в результате:
– Я не могла вам ничего повредить… – и уже не столь уверенно,- я же не сильно удар нанесла…
По сути, нога уже и не болела, но Вейнер игру продолжил и со стоном, сквозь стиснутые зубы произнес:
– Старая рана… ммм… нужно идти в медотсек.
И вот тогда он увидел лицо истинной авийянки, это которая преданная и заботливая жена. Райве мгновенно оказалась рядом с ним на коленях, и начала осторожно снимать сапог. Адмирал не смог удержаться, чтобы в процессе жалобно не постонать и не играть в сдерживающего дикую боль сильного мужчину.
На первое же «А… черт», Райве отреагировала, как и было запланировано.
– Тихо-тихо, мой хороший,- после чего счастливому Айрону достались и ласковые поглаживания и несколько быстрых, но нежных поцелуя,- сейчас снимем сапог, я перебинтую ногу и сбегаю за…
– Ааа! – вскрикнул Айрон.
– Что я наделала! – и снова ласковый поцелуй.
Но так как адмирал стонал и изображал великие страдания, девушка оставила сапог, отчаявшись его снять без помощи медиков, потянулась к Айрону, обхватила ладошками его лицо и постаралась утешить так, как ее учили утешать мужчину.
Прикосновения ее влажного ротика к его губам, заставили адмирала замереть, но уже в следующее мгновение он глухо застонал, потому что авийянка умела владеть не только губами, но и языком так, что даже о ранении в грудь можно было бы забыть. Прикосновения, быстрые, дразнящие, возбуждающие и Айрон забыл о своей роли несчастного раненного, и о том, что сидит на полу в коридоре, и даже о том, что подключен к системе наблюдения за кораблем. Да и вообще обо всем, кроме трепетной авийянки в его руках, которая в своем стремлении заставить отвлечься от боли, и не подозревала какой вулкан страсти разбудила.
******
Испуганная Райве хотела только успокоить, чуть затуманить его разум страстью, чтобы боль не ощущалась так сильно, но осознать какую глупость совершила, смогла, как только совершенно забывший о своей ноге адмирал, одним движением схватил, фактически усадил к себе на колени, и, нежно, но решительно сжав волосы на затылке, не позволил отстраниться. Взбешенная девушка протестующее замычала, на что тут же получила наглое:
– Ты меня поцеловала… теперь моя очередь!
От подобного заявления Райве лишилась дара речи, чем и воспользовался находчивый адмирал. Айрон считал себя умелым любовником и многочисленные партнерши данное мнение лишь подтверждали, вот и сейчас он начал самую любимейшую из своих игр: Мягкое, быстрое прикосновение к губам, и резкое касание языком, заставляющее жертву от удивления приоткрыть рот, а дальше…
А дальше оказался не полный наслаждения стон, а исполненный изумления возглас:
– Вас учили искусству «Свеча на ветру»?
– Что?! – выдохнул униженный, оскорбленный в лучших чувствах и заподозренный в неведомом, адмирал.
– Эээ,- заметив его реакцию, Райве смутилась и едва слышно произнесла.- Техника, которую вы только что использовали…
Айрон недоверчиво взглянул на супругу, и удивленно спросил:
– А как эта технология выглядит?
Не менее изумленный взгляд и авийянка таки показала ему высший пилотаж в поцелуях, в результате которого Айрону оставалось лишь тяжело дыша, стараться удержать себя в руках. Вот теперь он понял значение выражения «весьма обученная девственница». Понял и осознал, как хочется узнать об остальных возможностях и умениях.
– Это чего было? – хрипло вопросил адмирал, едва девушка отстранилась.
– «Свеча на ветру»,- обиженно ответила Райве,- вы просто немного неправильно делали…
– Да я уже понял,- воскликнул посрамленный герой-любовник,- а какие технологии еще есть?
– Ррразные, – начиная осознавать ситуацию, едва слышно ответила авийянка и попыталась встать. – А вы… вы обманули меня!
– Ага,- адмирал поднялся, удерживая девушку,- это была технология «Свет в окошке»! В смысле – надежда умирает последней.
– Что???
– Молчать! – Айрон прислонил авийянку к стене, заботливо поправил прядь волос, выпавших из небрежной прически и хрипло предложил. – В общем, делаем так: Сейчас двигаемся к моей каюте, ты… показываешь все что знаешь, а я освобождаю тебя от трудовых обязанностей, буду холить и лелеять и вообще… Райвеиэлитинэ, как ты можешь отказывать собственному супругу?!
Девушка начала молча, но упрямо вырываться из его объятий, а насильником Айрон не был, посему…
– Покажи эту технику еще раз и отпущу,- предложил адмирал.
– До каюты проводите,- выдвинула свои требования Райве.
– Идет!
Авийянка устало вздохнула, потянулась к Айрону, провела пальчиком по его губам и начала объяснять:
– Это как свеча на ветру, то есть губы участвуют слабо, а язык двигается как пламя. Все очень просто, если именно свечу и представить.
– Так, стоп! – адмирал с удивлением смотрел на нее. – То есть во время поцелуя ты…
– Представляла свечу,- искренне ответила Райве.
– Дикость какая! – возмутился Айрон. – Не нужно мне таких поцелуев! – тихо выругался и взяв за руку кратко приказал. – Идем!
Торопливо спешащая за ним Райве, удивленно смотрела на супруга и в результате все же спросила:
– А вы что-то другое представляете?
«Сначала на спине, потом стоя, потом… эх! Одним словом девственница, что с нее взять…»
– Да так,- уклончиво ответил Айрон,- думал о своем… о мужском…
– Ааа,- глубокомысленно произнесла авийянка,- ну такие самовлюбленные и самодовольные мужчины постоянно о своем органе размножения думают. Я ваш психотип сразу определила.
Адмирал замер. На мгновение перестал дышать, потом сделал глубокий вдох, выдох, снова вдох и грянул скандал:
– ЧТО????
Вырвав ручку из захвата внезапно ставших стальными пальцев адмирала, Райве испуганно отступила, не понимая, чего же такого вообще сказала, но тут грянуло повторно:
– ЧТО ТЫ СЕЙЧАС СКАЗАЛА, ТВАРЬ АВИЙСКАЯ?!
Девушка испуганно сжалась, отступила на шаг и все же выдала:
– Нельзя так реагировать на… правду…
Это было последней каплей:
– НА ПРАВДУ? Ах ты… ты!.. Марш в пищевой блок и пахать от зари до зари пока эта дурь из головы не выветрится!
Отступая, Райве хотела сказать, что не знает вообще куда идти, однако слова Айрона подтолкнули к бегству в любом направлении:
– Бегом марш! И чтобы я твоих сопливых романов больше не видел, рядовая Фенияр! Пахать, пахать и еще раз пахать, чтобы поумнела! МАРШ!
И девушка побежала прочь от разгневанного адмирала, у которого на лице было единственное выражение: «Убью!».
******
До столовой девушку провел один из встретившихся на бегу рядовых, и Райве, пытаясь отдышаться, все время думала, что же такого она сказала. На Авийе любой мужчина вполне адекватно отнесся бы к ее словам, а этот… «Теярский псих!», – разгневанно подумала девушка.
Пройдя в столовую со служебного входа, Райве на мгновение остановилась, но тут послышалось радостное:
– Фенияр! – и сержант Гелер бросился к девушке, обхватил огромными руками, с пальцами которые очень напоминали сосиски, закружил и тут же, словно смутившись, поставил на ноги.- В общем… рад видеть.
– А ммменя к вам послали, – Райве передернула плечами, вспомнив как именно «послали».
– Ужин уже готов,- радостно улыбаясь, сообщил повар,- так что садись с ребятами и поешь, ты в обед только напробовалась всего, а поесть толком не успела.
Так как весь личный состав уже фактически завершил вечернюю трапезу, повара спокойно сидели за столиком с двумя скамьями. Все тут же подвинулись, освобождая место для девушки, сержант Гелер принес поднос, где была навалена порция скорее для солдата, а не для хрупкой девушки, но Райве молча принялась есть весьма невкусную для нее пищу.
– Так что у вас там случилось? – не выдержал сержант.
Райве молча продолжила есть и, забывшись, вернулась к вбитым в нее правилам приема пищи. Изящные движения, грациозный изгиб спины и…
– Эээ! Ты чего делаешь?! – возмутился Гелер.
Испуганно взглянув на сержанта, девушка все поняла…
– Я хочу к няне! – истерика началась внезапно.- Хочу спать! Хочу, наконец, перестать бояться каждую минуту! Я… ничего не понимаю, я… а он псих! Он совсем больной и орет… и…
– Истерика,- уверенно произнес Гелер.
В следующее мгновение на столе появилась бутылка с чем-то красным, на лицах сочувствующие выражения, а поднос с солдатским пайком сменился остатками обеденной запеканки и фруктами.
– Ничего, ничего,- гладя по спине и успокаивая рыдающую девушку, Гелер посмотрел на рядового, разливающего запрещенный на корабле алкоголь, и жестом приказал долить для Райве полный стакан,- все образуется. Вот сейчас выпьешь, поешь, и станет совсем хорошо, А адмирал он неплохой человек, только…
– Псих,- всхлипывая, выдала Райве.
– Ну, этого у него не отнять, а как человек…
– Псих!
– Да слышали мы уже,- сержант невольно улыбнулся,- эк заклинило-то тебя.
– Псииииих! – Райве плакала, уткнувшись в плечо сержанта и не заботясь о том, что после истерики у нее будет красный нос и зареванные глаза.
– Ну-ка, детка, выпей,- Гелер осторожно придержал ее за плечики, разворачивая и протянул стакан.
– Чттто это? – всхлипывая, спросила девушка.
– Да так, наливочка по моему личному рецепту,- не скрывая гордости, произнес сержант,- Давай-давай, пей.
– Это спиртное? – удивленная авийянка взяла стаканчик, принюхалась, и уверенно произнесла.- Женщина не должна пить спиртное!
– Пей-пей,- сержант по-отечески улыбнулся,- считай, что это успокоительное. Только сначала нужно выдохнуть, потом залпом выпить.
И Райве решила последовать совету. Выдохнув, девушка опрокинула в себя странную жидкость… Горло опалило огнем, слезы побежали еще быстрее, дыхание перехватило…
Глядя на побелевшую, пытающую сделать вдох девушку, повара перепугались.
– Ты зачем ей это дал? – взревел второй сержант.
– Да… чтоб тебя,- Гелер и сам не на шутку испугался, и, не смотря на всю свою внушительную комплекцию подскочил как постреленок, рванул к холодильным камерам и вернувшись с бутылкой воды, насильно напоил Райве.
Перехватив бутылку у сержанта, Райве почти не отрываясь, выпила половину ледяной воды, потом отдышавшись, собиралась возмутиться, но глядя на перепуганные лица поваров, внезапно расхохоталась.
– О да,- авийянка вытерла слезы, – после ТАКОГО любые теярские психи выглядят добрыми и хорошими!
Напряжение спало и теперь рассмеялись все.
– Фенияр больше не наливать,- сержант Гелер вновь сел на свое место, – ну ты… девчонка ты, Фенияр.
– А… ага,- дышать Райве продолжала ртом, – как вы эту гадость пьете? Убийственный напиток.
Через несколько минут девушка изменила свое мнение, и радостно улыбаясь совершенно глупой и пьяной улыбкой, приступила к ужину, под байки от поваров.

********
Айрон Вейнер, адмирал Илонесской Армады, находился в препаршивейшем настроении. Его бесил ужин, оказавшийся в отличие от обеда пресным и неудовлетворительным, бесили взгляды окружающих и бесили усмешки генерал-лейтенанта Алека Донато. А больше всего бесили сказанные авийской супружницей слова. И говорил же ему когда-то отец «Айрон, в тот день, когда ты попытаешься понять женщину, она залезет к тебе на шею и свесит ножки!». То, что отец оказался прав, Вейнер уже осознал.
– Настроение у вас препаршивое,- заметил штурман.
– И весьма,- поддержал шкипер.
– Воздержание вообще плохо на нервной системе сказывается,- добавил психолог.
– Пасть закрыли! – рявкнул Айрон. – Без вас… весело!
Военнослужащие уже разошлись и только офицеры позволяли себе задержаться на чуть более долгий срок, чем личный состав. Внезапно из пищевого блока послышался громкий хохот. Офицеры молча переглянулись, но тут хохот послышался снова и на этот раз среди громового мужского, отчетливо прозвучал заливистый девичий.
Сцепив пальцы, Айрон недовольно произнес:
– Почему-то меня не покидает стойкое ощущение, что вся эта история с браком, это спланированная авийскими спецслужбами диверсионная акция!
– Вы не справедливы к девушке,- едва слышно произнес генерал-лейтенант Донато.
– Не только к ней,- добавил капитан корабля лейтенант Мирд.
Недовольно поморщившись, Айрон обратил все свое внимание на капитана «Гордара»:
– Мирд, я вытащил тебя из притона,- молодой человек попытался ответить, но адмирал умел быть жестоким.- Заткнись! У тебя испытательный срок, Мирд! Справишься – повышение и полноценная должность у тебя, сорвешься – катись отсюда! Нянчиться больше не буду!
– Вы не делаете мою жизнь легкой! – возмутился капитан.
– Наркотики не сделали твою жизнь легкой! – рявкнул адмирал. – А я буду давить до тех пор, пока ты не поймешь – белая дурь не выход из ситуации! Жизнь жестока, Мирд, и удары наносит болезненные. Упал – поднимись, а не поднимешься, значит… слабак!
Остальные за столом предпочли промолчать. Когда Айрон привел на корабль наркомана на стадии истощения, никто не одобрял действий адмирала. До первого боя. В том, что Мирд гений тогда убедились все, но уже к вечеру лейтенант снова был под кайфом. И тогда Айрон взялся за него в своей жестокой манере, доводя и поддерживая, ставя в невыносимые условия и вместе с тем постоянно контролируя. История, о том, как взбешенный адмирал разнес наркоприют на Геторе, вытаскивая своего капитана, стала легендой, предающейся из уст в уста. В результате во время последней военной акции лейтенант «не употреблял», да и выглядел уже лучше, но следствием зависимости стала постоянная депрессия, отступающая лишь во время боя. И вот тогда Мирд оживал, становился тем тридцатилетним молодым человеком, которым и должен был бы быть. Но в остальное время…
Тягостную атмосферу за столом разорвал очередной взрыв хохота из пищевого блока, и вот тогда Вейнер не выдержал.
– Убью! – взревел адмирал и покинув офицеров, метнулся в соседнее помещение.
***********

Райве заливисто хохотала над очередной шуткой рядового Сиппа. За это недолгое хмельное время она, наконец, познакомилась со всеми. Сержант Геллер, напоминающий доброго Духа Гор, который по преданиям разносил всем подарки, был таким же толстым, подвижным и рыжеволосым. Второй сержант Бувье удивительно походил на степняков с Торгера – высокий, жилистый, темноволосый и глаза узкие. Двенадцать рядовых, в обязанности которых входили функции поварят, то есть подай, поднеси, нарежь, вымой, удивительно походили друг на друга – одинаковый рост и вес, одинаково стриженные головы и крупные зубы сверкающие в широких добродушных улыбках, разные только имена и глаза. Больше всех Райве понравился рядовой Сиппа, который, словно оправдывая имя, сыпал шутками и веселыми историями.
– В общем, служили мы тогда в Арейской армаде,- что за армада Райве понятия не имела, но лица у окружающих стали суровые,- так вот, на скалистой планетке Тарра адмирал Саер увидел яйца… Ну там же птицы в основном гнездятся…
– Да-да, – с энтузиазмом поддержала Райве, – Ахо Лаберитус, подвид ящерообразные. Они откладывают яйца в течение всего года, но птенцы вылупляются только под воздействием высоких температур, в стадии максимально приближенной к выживании, то есть это ящеры, перья появляются на третий год жизни…
Райве замолчала под удивленными взглядами, в конце концов, на вопрос решился только Гелер:
– А ты… знаешь-то откуда?
– Да,- девушка заметно смутилась,- слышала… как-то…
Рядовой Сиппа продолжил:
– Так все верно, но… мы-то не знали! И вот притащили нам эти яйца в контейнерах, мы воду закипятили да и… сыпанули их туда…
– Идиоты… – сползая со скамьи, простонала Райве.
Девушка хохотала так, что невольно заулыбались остальные, особенно когда она таки чуть не сползла под стол, и Гелеру пришлось вытаскивать обессилившую от смеха авийянку, он же и спросил:
– Фенияр, ты чего?
– Ящеры… – девушка хохотала так, что снова уткнулась в плечо сержанту, рыдая на этот раз от хохота,- они… ха-ха… яйца… о, мой живот… а оттуда ящеры! А много засыпать успели?
-Два контейнера, – улыбаясь и откровенно любуясь Райве, ответил рядовой.
Очередной приступ хохота, и сквозь всхлипы:
– Долго на столах сидели?
И вот тогда рядовой Сипп поведал всю историю, под уже переходящий в бессильные стоны смех Райве:
– В общем, чан кипит, автомат высыпает первый контейнер в подсоленную воду, потом второй и тут… Сначала слышался хруст… странный такой, как будто яйца разбивают…
– Ой, не могу,- стонала Райве.
– И тут… из чана полезли маленькие синенькие крокодильчики…
– Аквамариновые,- обнимая сержанта за шею, выдала обессилевшая от хохота девушка, – и явно очень голодные!
– Они полезли волной, опрокинули чан и набросились на нас… пришлось включать систему экстренного вызова помощи и лезть на столы, пока крокодильчики подпрыгивали и пытались сожрать.
– Они на движение реагируют… а если еще и запах крови… – уже шептала Райве.
– На это и сманили,- подтвердил рядовой,- у нас для обеда размораживалось мясо, здоровенная такая туша тарбера. В общем, монстры унюхали, и начали подпрыгивать как полоумные. Ну, тогда кок Файвер приказал цеплять тушу и вести монстров в морозильную камеру…
– Жестокие,- протянула Райве.
– Жестоко было потом,- понизив голос продолжил рядовой. – В общем, монстры замерзли, а кок Файвер он жестокий ублюдок был, почитал юмор, понятный в основном только ему, и в общем… злой он был на адмирала Саера.
– И? – заинтересовалась девушка.- Только не говори, что он приготовил этих ящерок… у них же мясо вонючее.
– Жутко вонючее, поддержал парень. – Когда взбешенный кок сам в мясорубку трупы опускал, вонь стояла такая, что мы блевать по очереди бегали!
– Фуууууу…
– Ага, а после этого сам сделал фарш и взялся за котлеты!
– Меня тошнит, – понуро призналась Райве. – Котлеты лично для… адмирала были?
– А то,- подтвердил Сипп,- и пока взбешенный кок, выговаривая такие ругательства, что уши в трубочку сворачивались, жарил котлеты для адмирала, мы все спешно обед готовили и последствия атаки инопланетных существ ликвидировали. А дальше классика: Обед, адмирал после похмелья, чтоб его… припечатало, но и кок Файвер, с подносом в руках, весь такой зеленый, но решительный.
– Представляю, сколько там было специй, это первое… и их мясо ядовитое, это второе,- прошептала авийянка.
– Молчать, я рассказываю,- рядовой усмехнулся. – Мы все подглядывали, естественно, все щели были задействованы. Столовая у Саера не то, что у Айрона, она у него была отдельная, только для своих и кругом белые ковры… В общем, чистоплюй, хренов. И вот этот урод берет первую котлету, жует такой весь сосредоточенный…
– Мне плохо,- простонала Райве.
– Первую с похмелья не распробовал, берет вторую… третью… запивает, смакует… и… впервые видел, чтобы рвота шла фонтаном! И на ковер, на офицеров, на стол… Да он облевался как… при Райве говорить не буду как кто… А кок Файвер он мужик крутой, посмотрел на это дело, отойдя на пару шагов и участливо интересуется: «Сэр, как вам Таррские яйца?».
Грянул хохот! Повара ржали так, что затряслась посуда на столе, Райве, хмельная и веселая, хохотала громче всех, уронив голову на сложенные на столе руки, и постанывая из-за разболевшегося от смеха живота.
– Ааа, какой кошмар,- продолжая хохотать, выговорила девушка,- но адмирал… адмирал такой придурок… С яйцами… Ха-ха-ха…
Внезапно стало очень тихо. Перестали смеяться повара, как-то нервно кашлянул сержант Гелер, и с ужасом Райве услышала:
– Аут. Полнейший…
С некоторым трудом Райве повернулась на голос, посмотрела на Айрона и беззаботно протянула:
– Адмирааааал! Как мы рады вас видеть… – но тут сквозь хмель протиснулись здравые мысли, и девушка смущенно добавила,- наверное…
– ВСТАТЬ! – рык Айрона заставил всех исполнить команду немедленно, и только Райве замешкалась.
Сначала девушка старательно вылезала из-за стола, потом-таки встала, распрямилась, зашаталась и тихо, совершенно пьяно захихикала. На ногах авийянка не держалась, а потому снова осела на скамью.
– Еще и алкоголичка,- отчетливо произнес взбешенный адмирал.
– Ага,- согласилась Райве, у которой слипались глаза.
В момент, когда адмирал встал ровнее, заложив руки за спину в привычном жесте, выражающем крайнюю степень гнева, рядовые попросту ретировались из пищевого блока, сержанты начали подсчитывать какой урон данное событие нанесет их жалованию, а Райве, решилась дойти до каюты, даже в нетрезвом состоянии испытав желание сбежать отсюда.
– Вы двое,- Айрон говорил совершенно спокойно, почти безэмоционально, но ярость чувствовалась в каждом слове,- отправитесь к шкиперу Алону, доложите о факте распития спиртных напитков! О наказании доложите мне… лично! А ты,- взгляд на совершенно пьяную девушку, которая опять пыталась встать,- отправляешься спать!
Сержант Гелер взглянул на Райве и нерешительно произнес:
– Адмирал, сэр, рядовую Фенияр нужно отнести в медотсек, для выведения токсинов из организма и…
– А зачем? – почти ласково спросил Айрон.
– Ну… похмелье и…
– Уроком будет! – рыкнул адмирал, хватая девушку и перекидывая через плечо.

********
Ярость, обычно, превращала Вейнера в некое подобие машины – все действия четкие, движения резкие и уверенные, мысли узконаправленные, эмоций нет. Вот и сейчас, идя по коридору, он сосредоточился на одной цели – не убить авийянку! Мысль, что его «психотип» обсуждался при всех, естественно бесила, но… но сам факт того, что его жена напилась… И уже очень сильно хотелось просто вернуть девчонку на Авийю, дабы не позорила впредь имя адмирала Вейнера.
Внезапно, какой-то странный звук коснулся его затуманенного яростью сознания. Айрон остановился, прислушался и понял, что девушка… поет. Песенка была явно из традиционных авийянских, и пела Райве хоть и приглушенно, в силу своего положения, но весьма красиво.
Осторожно опустив девушку, Айрон прислонил ее к стене. Приподнял головку, придерживая подбородок, и проникновенно спросил:
– О чем песенка?
Вместо ответа Райве открыла глаза, невменяемо посмотрела на супруга и запела громче. Вслед за песней начались традиционные авийские танцы, но один нетрадиционный момент девушка все же внесла – используя остолбеневшего адмирала в качестве… шеста.
Отошел он от шока, только когда, судя по всему, начался припев.
– Не понял! – вновь приходя в неистовство, прорычал адмирал.
– Ладно,- согласилась легкомысленная девушка, расстегнув и отбросив мундир, после чего осталась только в кружевной сорочке, и бесстрашно продолжила. – Тогда спою на вашем… правда рифмовать будет сложнее.
А дальше началось:
– Ты такой неприступный,
Словно скалы в тумане,
Ты такой непонятный,
Словно буря в стакане!
Это уже было издевательством, но завершив куплет Райве прижавшись к окаменевшей спине адмирала и весьма… соблазнительно присела, а затем поднялась, от чего он прочувствовал все изгибы ее тела. И от этого ощущения просто не успел возмутиться, а… зря. В течение следующих двадцати минут, адмиралу в стихотворно-песнопенной форме было поведано что он: Псих, причем самовлюбленный и эгоистичный. Урод, и вообще ни одна авийянка на блондина не посмотрит, потому, что истинный мужчина должен быть чуть ниже, темноволосый, мускулистый и с глазами черными как ночь… в крайнем случае карими, а «в его серые очи Райве и смотреть не хочет!». Он стойко вынес и это. После чего узнал, что Райвеиэлитинэ, это переводится как «Верная любви» и она, Райве, верит в то, что придет прекрасный принц… с Версы или например с Хадары и спасет ее, а он, псих теярский, останется лишь кошмарным сном в далеком прошлом! На высокой ноте описания трепетной встречи двух влюбленных сердец, где предполагаемый «прынц» предварительно «пронзит копьем жестокого теярца», Айрон решил, что с него хватит.
Схватив танцующую деву авийскую, адмирал потащил ее вперед, продумывая… да план мести, естественно. Причем Айрон решил снизойти даже до тех методов, которыми в иное время не воспользовался бы, но сейчас… Уязвленное эго требовало самых жестких мер.
Он нес авийянку по коридорам, слушая уже бессвязные реплики, и продумывал все детали. Для начала он собирался раздеть нахалку и все же увидеть то, что скрывала одежда. После очередных пьяных слов про адмирала и яйца, мелькнула даже мысль воспользоваться положением, однако подонком Айрон не был. Это благородство порой мешало, но отказываться от своих принципов Вейнер не собирался. Впрочем… Райве об этом не знала. И он уже представил, как оставит ее на простынях, а затем изобразит кровавое пятно… И вот тогда, все ее «мысли» о нем будут правдой, потому что Айрон был взбешен!
И он внес полубесчувственную девушку в каюту, где все еще царил розовый хаос, с мстительным удовлетворением бросил на кровать и… Едва ее головка коснулась подушки, Райве погрузилась в сон. А он… стоял и смотрел на это улыбающееся во сне авийское чудо и… не мог пошевелиться.
Не мог совершить намеченное, не мог просто перестать смотреть, не мог оторвать взгляд от улыбающейся во сне девушки…
– За что мне это? – простонал Айрон.
Сел на постель, не сдержав порыва, укрыл спящую девушку и задумался. Айрон Вейнер никогда бы не стал тем, кем являлся, если бы не расчет и анализ каждого шага, и вот сейчас он начал анализировать. Смотрел на Райве, на ее подрагивающие во сне реснички, на улыбку, то появляющуюся, то исчезающую в уголках самого прелестного ротика, который он когда-либо видел и осознавал ответ на вопрос «Когда?» – с первого взгляда! С того момента как увидел! С того самого проклятого мига, когда эти глаза посмотрели на него!.. И вместе с этим пониманием пришел ответ на вопрос «Как?» – сильно! Слишком сильно, чтобы он мог это игнорировать!
Айрон лег рядом с девушкой, повернулся на бок и задумчиво смотрел на тонкий, очаровательный носик, на красивый изгиб губ, на длинные чуть загнутые реснички… и вслед за растерянностью пришла злость:
– Верная любви, говоришь… хайдарца, значит, ждешь… – Вейнер усмехнулся.
Когда в рубке управления видели эту характерную истинно айроновскую усмешку, то даже при самом неблагоприятном расположении войск в отношении противника, все пилоты понимали – они победят! Вопреки разуму, соотношению сил и законам логики! Они победят, потому что Айрон-Тиран уже продумал все и поведет их к победе. И он побеждал… всегда! Вот и сейчас, вступая в самую важную из своих битв, Вейнер был уверен в победе. Он не мог проиграть! И он планировал узаконить данный брак на Теяре, ликвидировав помолвку с теярийкой, а затем… он построит гарем для этой взбалмошной девчонки, он постелет к ее ногам бархат и шелк, он подарит ей все… почти все.
– И если браки совершаются на небесах, – Айрон наклонился и поцеловал свою спящую красавицу,- то этот брак… мы заключим в космосе… А за все свои слова, тебе еще предстоит ответить, любовь моя!
Резко поднявшись, он покинул каюту спящей супруги.
******
Это было самое ужасное утро в жизни Райве. Оно началось с резкой сирены, которая ворвалась в сознание и засела скрипящей пружиной в больной голове. А сирена все выла и выла… и открыв глаза, девушка поняла что это ее персональная сирена… точнее маленькая темная коробочка, которую на весу держал ее персональный теярский псих.
– За что? – простонала обхватившая головку Райве.
– За что? – повторил Айрон,- давай подумаем вместе… за что!
На его лице промелькнуло странное выражение, но продолжил адмирал весьма грозно:
– За распитие алкогольных напитков на корабле! Это раз. За безобразное поведение в пьяном состоянии! Это два! За то… что посмела оскорбить своего адмирала, это три!
Девушка вновь откинулась на жесткую подушку и застонала. В горле было сухо и противно, тело не желало слушаться, голова… голова стала ее особым наказанием.
– Плохо? – вопросила участливая сволочь, волею судеб, ставшая ее мужем… на время.
– От меня что требуется? – хрипло простонала девушка.
«Исполнить супружеский долг… для начала,- подумал Айрон, глядя на обнаженный в силу задравшейся сорочки, плоский животик.»
– Объясняю для непонятливых,- чуть растягивая слова, произнес Вейнер,- работники кухни встают раньше, для приготовления собственно завтрака. Вы, рядовая Фенияр, прикреплены к пищевому блоку, следовательно… ПОДЪЕМ И ПРИСТУПИТЬ К ТРУДОВЫМ ОБЯЗАННОСТЯМ!
Райве никогда не думала, что можно так ненавидеть! Но, как, оказалось, ненавидеть можно и сильнее, потому что после подобного приказа на повышенных тонах, прозвучал волнующе-завораживающий шепот:
– Могу помочь с переодеванием…- но тут она услышала то, от чего глаза удивленно округлились.- С другой стороны… должен признать, Райве, ты не в моем вкусе…
Последние слова Вейнер протянул чуть задумчиво, словно разговаривал сам с собой, но при этом… о, да, он знал, как задеть ее чувства. Если он правильно понял, то на Авийе ценились пухленькие красавицы, эдакие розовые бегемотики и Райве на их фоне была… тощей. И вот сейчас он нанес удар в явно существующие комплексы, и судя по яростному блеску в карих глазках, девушка намеревалась доказать, что он не прав.
«Давай-давай,- мысленно усмехнулся адмирал,- пока будешь очаровывать меня, сама вряд ли сможешь равнодушной остаться!»
– Да, мне нравятся блондинки… с голубыми глазами… – Айрон изобразил мечтательный вид,- и ростом… эээ… повыше. В общем… подъем, рядовая Фенияр, труба зовет!
И с этими словами Райве оставили одну. Ее задумчивое: «Вот и чудесно!», адмирал не услышал.

Несмотря на отвратительное самочувствие, девушка поторопилась принять душ, принцип работы которого поняла раза с третьего, переодеться, причем вместо формы девушка надела традиционную авийскую одежду, понимая, что все равно ее до колена скроет белый халат повара, а волосы снова были заплетены в небрежную косу.
В пищевом блоке царило уныние, и явный похмельный синдром.
– Варю кашу,- вместо приветствия сообщил сержант Гелер.
– Могу сделать подливку, – предложила Райве, стараясь игнорировать тошноту и дикую головную боль.
– Паршиво? – сочувствующе поинтересовался сержант.
– Угу,- девушка кивнула, от этого движения стало совсем плохо.
– Там на столе… налей себе, легче станет.
– А что это? – с подозрением спросила авийянка.
– Маковая настойка, – задумчиво глядя на показания приборов, ответил Гелер,- рецепт моего деда… помогает. Э! Только разбавь водой наполовину!
Напиток, даже разбавленный 1:3 был горьким. Но уже после второго глотка жажда исчезла, настроение поползло вверх, к концу стакана, медленно потягивающая напиток Райве была готова молиться на Гелера за столь ощутимую помощь. Сержант оторвался от кастрюль, взглянул на заметно оживившуюся девушку и с досадой выговорил:
– Надо было разбавлять 1:5!
– Я отлично себя чувствую! – возвестила Райве.
– Оно и видно,- Гелер по-отечески ей улыбнулся,- ну, давай свою поливу и… запеканку, что ли.
– Подливу, а не поливу, – поправила девушка, и авийский мотылек запорхал по пищевому блоку.

Райве никогда не чувствовала в себе столько сил, как после странной настойки, которую Гелер быстренько убрал. Все остальные повара, прибывшие чуть позже, с трудом двигались, лишенные распоряжением шкипера возможности избавиться от похмелья медицинским способом, а потому всем было… плохо. Впрочем, в это утро от них многого и не требовалось – у всех создавалось впечатление, что Райве была везде одновременно. Она доваривала кашу, добавив в нее зерна табарге, от чего по всему пищевому блоку разнесся запах, способный и в мертвом разбудить голод. На странные действия по поджариванию масла, в которое высыпалась мука, Гелер смотрел с едва скрываемым раздражением, а уж когда к карамельному месиву добавилось разведенное молоко, и вовсе едва не поинтересовался адекватностью поварихи. Но все свои мысли по данному поводу он попросту сжевал вместе с поданной на пробу подливой, конечный результат которой представлял собой белую массу, с кусочками мяса и грибов.
– Фенияр, ты гений! – восторженно произнес Гелер. – И у тебя… латере горит.
– Доставай! – забывшись и обратившись на «ты», скомандовала девушка. А дальше понеслось.- Рядовой Шерте, хлеб в нарезку. Рядовой Горд, добавить сахар в чай… там мало.
– Ого! – разом выдохнули мужчины.
Райве смутилась, опустила глазки, и пролепетала:
– Ну… меня учили командовать прислугой… простите… это как-то само.
Но, не договорив, Райве метнулась к огромному агрегату, который по ее требованиям настраивал рядовой Сиппе, и удостоверившись в соблюдении своих пожеланий, Райве приказала засыпать туда яблоки, салат, орехи и синюю зелень, которую обнаружила в закромах Гелера.
– 3:2:1:2,- это пропорция, приступайте! – скомандовала девушка и унеслась резать уже вытащенную Гелером латере.
Но успевая повсюду, девушка с мстительной усмешкой иной раз касалась кармана на своем длинном и не по размеру широком халате – теярского психа ждал знатный подарок!
*********
– Какие ароматы,- восторженно произнес лейтенант Мирд.
Так как все знали о его… проблемах, то удивление вызвал сам факт того, что бывший наркоман испытывал голод – все еще помнили как Айрон кормил его насильно, едва ли не считая каждую ложку.
– Моя любимая женщина у плиты,- с некоторой гордостью произнес адмирал, занимающий свое место во главе стола.- И готовит авийянка чудесно… поет так же, если над репертуаром поработать.
– Ооо,- генерал-лейтенант Донато хитро улыбнулся,- ты начал замечать и другие достоинства помимо… внешних данных.
Остальные вежливо промолчали, но ко всеобщему удивлению Вейнер не впал в состояние раздраженности, а вполне миролюбиво заметил:
– Алек, зависть чувство нехорошее, я бы даже сказал – разрушительное. Но это не главное, главное – где мой завтрак?!
Словно услышав его слова, открылась боковая дверь и появилась Райве, толкающая перед собой тележку с накрытыми подносами. Авийянка подняла головку и одарила присутствующих сногсшибательной улыбкой, после которой…
«Доиграешься,- глядя как девушка выписывает бедрами восьмерки, беззлобно подумал адмирал.»
Райве играла, это было бы сложно не заметить. И когда девушка изогнулась, ставя перед ним поднос с завтраком, стало очевидно для кого было все это представление. И это тихое «Ах» с которым поднос словно уронился, и игривое «Простите», когда грудью задела его плечо. Вейнер лишь загадочно улыбнулся, сознательно не реагируя на провокацию. Прежде чем девушка отвернулась, он заметил разочарование, промелькнувшее на очаровательном личике. Хуже было смотреть, как на прелестную повариху реагируют остальные, но… Выдержка у Айрона была железная, она же позволила не наброситься на весьма аппетитный завтрак… потому что он чувствовал, знал, подозревал… Особенно после вчерашних слов Гелера.
И Вейнер лишь отрешенно посмотрел на салат, странный на вид, но судя по набросившемуся на данное блюдо личному составу, весьма вкусный. Мысли Айрона подтвердил и шкипер, с восторгом и полным ртом проговоривший:
– Вейнер, ты должен это попробовать!
«С удовольствием,- подумал адмирал и поманил собирающуюся уйти Райве».
Девушка медленно, явно нехотя подошла. Он позволил ей встать рядом и вот тогда… Движение, и авиянка сидит у него на коленях, ее руки он сжал, не позволяя вырваться, а в следующую секунду в его правой руке появилась вилка:
– Всегда любил кормить женщин, ты же не против, милая?
Райве окаменела. Присутствующие за столом переводили взгляды с довольного собой адмирала, на бледную девушку и не могли понять, в чем дело.
– Ну же, Райве,- он не отказал в удовольствии прикоснуться губами к очаровательному ушку, – это же так… вкусно… и я бесконечно уверен в том, что это… очень полезно. Открой свой очаровательный ротик, ну же!
Есть авийянка не собиралась… особенно зная, какая газовая атака последует за этим, избавиться от захвата стальных пальцев адмирала возможным не представлялось и оставалось только… принять поражение.
– Это… не полезно,- прошептала Райве.
Но ее услышали и присутствующие за столом начали давиться тем, что жевали в процессе беседы адмиральской четы. Глядя на их побелевшие лица, Айрон не выдержал:
– Да ешьте спокойно… сюрприз ждал только меня, да, милая?
Покрасневшая девушка опустила голову и едва слышно пролепетала:
– Да…
А он наслаждался. Тем, что держал ее на руках, тем, что прикасался, тем что ощущал тонкий аромат ее тела… тем, что мог потянуться губами к нежной шейке. Может ли женщина сводить с ума одним своим присутствием? Теперь он знал ответ. Но, даже млея от наслаждения, он не забыл о том, кем являлся, а потому:
– Милая,- взяв за подбородок, заставил девушку смотреть на себя,- а теперь послушай и запомни: Если со мной хоть что-то случиться, от недомогания до… просто недовольства поданной едой, я накажу не тебя… я накажу тех, с кем ты вчера так неосмотрительно напилась! У Гелера двое дочерей, теперь представь, что с ними будет, если их отец покинет армию имея «Черный билет», то есть запрет на дальнейшую службу. Ты готова взять на себя ответственность за его карьеру и качество жизни его детей?
Райве поняла не все, но главное уяснила – за ее выходки ответственность понесет старший по пищевому блоку, то есть добрый и понимающий сержант Гелер.
– Он… он не знал,- прошептала напуганная девушка.
Хитрая ухмылочка адмирала и спокойное:
– Принеси мне… съедобный завтрак… пожалуйста!
Пунцовая авийянка подхватила поднос и торопливо покинула присутствующих. Когда она вернулась на подносе для адмирала красовалось вдвое больше подливки, чем у остальных, больше было и салата, три кусочка латере, вместо одного и чай, от запаха которого все с некоторым удивлением потянули воздух, искренне наслаждаясь ароматом.
– Такой чай предпочитают у нас,- торопливо произнесла Райве, заботливо раскладывающая все перед довольным собой адмиралом,- что-нибудь еще?
– Поцелуй,- произнес улыбающийся Айрон, и не надеясь на осуществление желания.
Как оказалось, Райве адмирал недооценил, потому что, повинуясь сказанному, девушка обхватила его лицо ладошками и быстрый, нежный, какой-то успокаивающий поцелуй, стал великолепной прелюдией к завтраку.
– Эээ, теперь все,- произнес несколько ошарашенный адмирал.
– Ну… тогда я пойду?
– Ага,- он с трудом приходил в себя, но придя в состояние, когда разум преобладает над чувствами, не смог удержаться.- Эх… а вот если бы ты еще и блондинкой была… а так… эх.
Откровенная ярость, промелькнувшая на прекрасном личике и гневные удаляющиеся шаги.
– Ну-с,- глядя вслед удаляющейся супруге, весело проговорил адмирал, – приступим. Господа, не отвлекайтесь, время завтрака ограничено.

Райве нервно дорезала пластинками овощи для супа, когда в кухне, где убирался бедлам после завтрака, стало очень тихо. В следующее мгновение на ее талию скользнули руки, обладателя которых она представляла на месте нарезаемых овощей и завораживающе-чувственным шепотом, заставляя от дыхания шевелиться волосы на затылке, Вейнер прошептал:
– Все было… удивительно вкусно. Более того, я в жизни не ел ничего подобного… у тебя золотые руки…
«Сказал этот чертов психолог хвалить – будем хвалить. Тем более есть за что»,- думал при этом Айрон.
Он почувствовал, как мгновенно расслабилась напрягшаяся было Райве, скорее угадал, чем увидел ее улыбку, но голос авиянки был полон раздражения:
– У… теярцев странный способ благодарить за еду!
– Уж такие мы,- целуя порозовевшее ушко, ответил Вейнер.
Райве замерла, затем резко развернулась, но он уже уходил. Пристально глядя ему в след, Райве не удержалась:
– Если бы еще и брюнет… а так, эх!
Адмирал расхохотался и ушел, не вступая в полемику.

Айрон Вейнер тихо сходил с ума, от своего безудержного и всепоглощающего чувства любви. Он носился с корабля на корабль принимая отчеты, наставляя, обсуждая новые стратегии, проводя занятия.
А Райве, с каждым днем становившаяся все увереннее, опаляла взглядом сияющих карих глаз, обжигала легкими прикосновениями и… убивала своим равнодушием. Он дал ей семь суток, семь мучительных для него суток, в которые был подчеркнуто вежлив и холоден, а затем…
– У меня для вас отличные новости,- заявил адмирал в утро восьмого дня, улыбаясь супруге и радуясь завтраку.
Девушка поставила перед ним поднос и, выпрямившись, замерла, ожидая продолжения.
– Возьму тебя на Хайдар.
– Правда? – на лице Райве, совершенно не помнящей событий в пьяном угаре, отразился такой восторг, что Айрон едва не передумал.
Но сказанного не вернуть, курс пролегал мимо, урок он был намерен преподать жестокий, а потому:
– Конечно, дорогая. Ты столько дней была хорошей девочкой,- хитрую усмешку он подавил,- так что я просто обязан порадовать нашего любимого повара рядовую Фенияр. Собирайся, вылетим через час.
Обрадованная новостями авиянка, тут же умчалась приводить личико в порядок, и не заметила, как от удивления перестали есть все присутствующие за адмиральским столом, с явным неодобрением взирая на Айрона.
– Вейнер,- начал шкипер Алон,- не думаю…
– Пасть закрыл,- невозмутимо произнес Айрон, приступая к завтраку.
– А я… поддерживаю,- уверенно произнес генерал-лейтенант Донато.
– Еще раз поддержишь, отправлю на твое изначальное место работы и будешь ты, психолог хренов, поддерживать всех желающих.
Глава разведывательного управления Илонесской Армады побледнел от ярости, но тут же был остановлен спокойным:
– Ты ошибся, Алек,- адмирал смотрел на него с ухмылкой, но в глазах отчетливо виднелась грусть,- первое – малышке я даже не нравлюсь. Второе – стереотипов там не меряно. Третье – я будут снимать с ее очаровательных глазок розовые очки так, как считаю нужным. Тема закрыта.
Все вернулись к завтраку, и все же не выдержал многострадальный лейтенант Мирд:
– Адмирал, возможно не мое дело…
– А вот тут ты прав! – перебил его Вейнер.
– Возможно,- чуть повысив голос, произнес Мирд,- но ваши методы, хоть и действенны, но весьма… болезненны. Возможно…
– Я уже все сказал,- ледяным тоном отрезал адмирал.- Тема закрыта. Приступайте к завтраку, господа!

На Хайдаре адмирал закупал заряды для бортовых орудий. Эти воины без страха и упрека отличались не только самоубийственным стремлением к войнам, но и умением создавать орудия, равных которым не было. Хуже было другое – продавали они его ограниченному числу экспортеров, и Теяра в данное число не входила. А сэр Вейнер входил, так как принадлежал к известнейшей династии Илонесса, это первое и дружил с агоргом Хайдара, это второе. Ну и определенные события его бурной молодости оставили заметный след в сознании местных, а потому адмирал здесь пользовался повсеместным уважением… в отличие от остальных инопланетных.
По сути, о Хайдаре ходило множество слухов – планета была закрытая, чужие сюда не допускались, свои же покидали Хайдар исключительно как наемники или же в составе собственных армад, а потому… образ великого, благородного и честного хайдарского воина кружил голову многим девушкам. Хайдарцы в основной массе своей были темноволосыми, мускулистыми, смуглыми, с чуть раскосыми темными глазами и грацией хищников, но… При всех своих внешних достоинствах, данный народ так же отличался лживостью, излишней импульсивностью, агрессивностью и… не соблюдением договоров с теми, кого считали ниже своего достоинства – а это почти вся вселенная. Но девичьи сердца за роскошным, соответствующим идеалу фасадом, ничего остального не видели. Многие сбегали вслед за возлюбленными на Хайдар и… горько жалели об этом всю оставшуюся жизнь.
– Я готова! – прозвенел прелестный голосок, но стук каблучков Вейнер расслышал раньше.
Повернулся с вежливым выражением на лице и не сдержал ругательство. Райве нарядилась. Нет, не так – вырядилась!
– Милая,- стараясь держать себя в руках, вежливо произнес Айрон,- объясни мне одно – какого черта закрывать лицо полупрозрачной вуалью, если все остальное выставлено на показ?
Райве удивленно отступила. На ней был традиционный авийский костюм, серо-дымчатый, значительно более скромный, чем свадебный наряд, а потому…
– У тебя видна вся шея и половина груди! – взревел Айрон.- Весь живот, а в разрезах на этих чертовых шароварах – ноги! И ты еще смеешь смотреть на меня с таким изумленным выражением в глазах?! Немедленно, даже не так – молниеносно отправилась и надела мундир и если я…
– Теярский псих! – разворачиваясь, на авийском произнесла Райве, стараясь не дать волю слезам.
Он окаменел от ярости, затем резко выдохнул, усмехнулся и отдал приказ:
– Стоять. Разворот. Хочешь так?.. Да пожалуйста!

Взбешенный Вейнер прошел в катер первым, Райве торопливо шагала следом, вытирая слезы и не понимая, чем вообще вызвала подобную реакцию. Она села рядом с подчеркнуто не замечающим ее присутствия адмиралом и уже жалела, что вообще решилась полететь, но… это был тот самый Хайдар, о принце с которого она так мечтала. Хайдарца Райве увидела, когда ей было двенадцать, нагло вбежав в каору отца, когда тот вел переговоры и остолбенела – он был подобен герою из древних сказаний. Красивый, гордый, благородный и с тех пор читая сказки и легенды, Райве представляла именно того хайдарца мчащимся на ящере по бескрайним степям, вступающим в бой с Духом Серой горы, спасающим восхитительную Гури Дэв. И разве могла она отказаться побывать на планете этих героев… возможно, прекрасный хайдарец и ее спасет…
А Вейнер молчал. Весь полет молчал, лишь посматривал на монитор, контролируя перемещение остальных шести грузовых катеров. При входе на орбиту Хайдара раздался характерный треск и грубое:
– Ты, сын болотной гозе, куда летишь? Себя назови!
Адмирал плавно поднялся, пересел в кресло второго пилота, и вместо ответа ввел личный код. Послышалось тихое «Ох, демоны….», а затем подобострастный голос вежливо произнес:
– Аааа, адмирал Айрон-Злой… простите адмирал Вейнер, прославленный в боях… рады приветствовать на Хайдаре. Будьте любезны, сообщите количество…
– Семь!
– Благодарю вас… Удачной посадки, драгоценный адмирал Вейнер.
Он просто затылком ощущал взгляд Райве, но девочка молчала, и это позволило ему и далее обдумывать коварный план развенчания иллюзий.

На свое место он уже не пересаживался, контролируя посадку. Лейтенант Ивето и не подозревал, что в данный момент адмирал внимательно наблюдает за каждым его действием, так как летчика он отметил давно и планировал поставить его капитаном одного из новых кораблей, которые уже ожидали на верфях Теяры.
– Плавнее,- не удержался от подсказки Айрон,- да… воооот так.
И это были его единственные слова, обращенные к пилоту. Хвалить Вейнер предпочитал за действительно стоящие дела, потому и ценилась столь высоко похвала адмирала.
Посадка прошла мягко – иного он и не ждал.
– Рядовая Фенияр,- поднимаясь с места, произнес Вейнер,- три главных правила – не ныть, не жаловаться, на корабль раньше времени не проситься. Вы со мной, остальные ожидают, не покидая катеров.
Девушка радостно подскочила, но тут тот самый лейтенант Ивето испуганно выдохнул:
– Но сэр… а…
Вейнеру хватило лишь взгляда, чтобы пилот подавился собственными возражениями. А вот Райве не поняла, почему на нее смотрят с таким сочувствием.

Трап медленно опустился, железная лента понесла двух пассажиров к площадке, где уже ожидали гостей. Райве удивленно смотрела на транспортер, который нес их сначала вниз, а затем прямо, в десятке метров над землей. Хотелось спросить, но девушка молчала, интуитивно чувствуя как на нее злы.
– Земля раскалена,- сквозь зубы сообщил адмирал,- у хайдарцев нет систем охлаждения.
– Ааа,- глубокомысленно произнесла Райве, но ничего толком не поняла.
– Дам тебе один совет,- в полголоса произнес Айрон,- молчи! Просто молчи.
Удивленная Райве не успела ничего ответить, как трап достиг предела площадки и вскоре они ступили на стальную платформу, где им приветливо улыбались семь хайдарцев в черной военной форме.
– Адмирал Вейнер, брат мой,- высокий хайдарец в красной шапочке отвесил поясной поклон.
– Генерал Джагаши, брат мой,- в свою очередь ответил Айрон, но поклон его был не столь низким.
И тут взгляды воинов обратились на девушку, смущенно потупившую глазки. На нее смотрели с уважением, с восхищением, с обожанием!
– Ооо,- с восторгом произнес генерал Джагаши,- какой прелестный цветок, какая фея, ступившая с облаков на земли недостойных, какая нимфа в одеянии богини… Ты избрал прелестнейший из цветов во вселенной, брат мой, воистину боги любят тебя!
И вот тут Айрон Вейнер совершил невероятную подлость:
– Я? Избрал?! Что ты, брат мой, это рядовая Фенияр, страстно желающая увидеть Хайдар.
Райве, окрыленная словами адмирала, окрыленная осознанием того, что теперь они знают о ее свободе и решатся на что-то более серьезное, чем взгляды… Райве восторженная благородством адмирала послала очаровательнейшую улыбку прекрасным воинам и… улыбка вышла жалкой, и вовсе сошла на нет под презрительными взглядами хайдарцев.
– Ааа,- разочарованно протянул генерал,- воистину невоздержанны девы в стремлениях своих – и уже громче, исключительно для Райве.- Прикрылась бы, блудница!
– И не говори, брат, и не говори,- поддержал Айрон,- куда только отцы смотрят. Но… не будем о грустном.
И вот тут Райве не выдержала:
– Да как вы смеете?! – воскликнула взбешенная авийянка.
– Молчи, женщина! – грубо оборвал ее один из присутствующих хайдарцев,- наказание для посмевшей голос на мужчину поднять – двадцать плетей на площади и отрезание языка, дабы примером было!
Вейнер обернулся, взглянул на побелевшую Райве и ласково произнес:
– А я предупреждал, рядовая Фенияр. И учтите – препятствовать наказанию не буду!
Едва сдерживающая слезы Райве, не услышала тихо сказанного адмиралом на хайдарском:
– Ассоэ хэттар гиахро эта гехе,- после чего генерал чуть ухмыльнулся и вновь поклонился Айрону.
– Ты гость в моем доме, брат мой,- Джагаши вновь чуть поклонился и указал на выход с платформы.
– Распорядись о загрузке моего заказа,- напомнил Айрон,- у меня не более часа.
– Ты жесток, брат мой,- досадливо произнес генерал,- ты не только лишаешь меня удовольствия провести время с замечательным собеседником, но и лишаешь рабочих моих отдыха.
– Час,- отрезал Вейнер.
– Как пожелаешь,- мгновенно согласился Джагаши.
Трое мгновенно покинули платформу, спустившись по боковым проходам. А Райве… глядя вслед удаляющимся и беседующим адмиралу и хайдарцу, стола и не знала, что ей делать. Было стыдно, обидно до слез и просто… горько. Эта подобострастность хайдарцев по отношению к Айрону и презрение по отношению к ней самой ранило так больно…
– Рядовая Фенияр,- голос ненавистного Вейнера из глубины стального прохода,- поторопитесь!
И ей пришлось пойти, а потом почти побежать, чтобы идти следом за тем, кого готова была… да хоть отравить! С другой стороны… «Предупредил ведь,- подумала Райве.» И ей пришлось идти, под неприязненными взглядами отовсюду, пытаясь прикрыться и понимая всю глупость данной затеи. А они все шли и шли, бесконечно осматривая какие-то корабли, орудия, новые разработки. Весело смеясь и переговариваясь, а она… она тащилась следом, уже откровенно прихрамывая на каблуках.
Когда она услышала слова генерала: «Брат мой, ты гость в моем доме, не откажи», то возликовала, предчувствуя долгожданный отдых.
– Не могу обидеть тебя, брат,- с достоинством ответил адмирал и…
На этот раз путь оказался совсем не близким. Райве откровенно проклинала новые туфли, которые надела впервые и исключительно, чтобы поразить внимание хайдарцев. Внимания то она добилась, вот только качество ее не устраивало. На девушку смотрели с откровенным презрением, демонстративно сплевывая и отворачиваясь. Она за один день получила столько неодобрения, сколько не получала за всю свою жизнь. А Вейнер спокойно шел впереди, даже не оглянувшись ни разу! Его светлая голова возвышалась над всеми, шел адмирал в своей излюбленной позе – заложив руки за спину, и постоянно хохотал сам и веселил генерала. И ему было все равно, что она… « А ведь предупреждал,- вновь подумала Райве,- а значит… спланировал!».
И внезапно, словно из затуманенных снов, вспомнилась импровизированная песенка и пьяные танцы на зеленом ковролине, вокруг остолбеневшего адмирала…
– Вот… вот… – у нее слов ни на что другое не хватало, кроме как,- псих… теярский!
Внезапно адмирал остановился, обернулся и поманил разгневанную супругу. Девушка медленно подошла, не отрыва от него чуть суженных от ярости глаз. Невозмутимый адмирал, наклонился к ее ушку и ласково прошептал:
– А хочешь… я оставлю тебя здесь? А? Джагаши оценил твою внешность, правда… язык отрежет, зато будешь в гареме Настоящего Мужчины!
Он не ответил. Усмехнулся, развернулся и потерял к ней интерес. Глядя на удаляющегося адмирала, Райве мстительно усмехнулась. Дурой она никогда не была, и прекрасно понимала – до Теяры Айрон несет за нее полную ответственность!

Дом генерала Джагаши представлял собой куполообразную конструкцию с витиеватой отделкой, чем напомнил девушке дома на Авийе. На мгновение стало грустно, но затем… месть, а точнее желание ее совершить, творило чудеса. А потому, когда очередной хайдарец демонстративно сплюнул при виде девушки, Райве проглотила собственное чувство возмущения, остановилась, повела плечиком, бросила на мужчину взгляд «Крылья мотылька» и приглашающее улыбнулась. И мстительно дождавшись полного вожделения взгляда, девушка с презрением отвернулась.
Айрон, искренне убежденный, что жертва неправильного воспитания испуганно следует позади, и не подозревал о диверсии. А диверсия повторилась – с одним, вторым, третьим… десятым.
Райве никогда не считала себя красивой… она просто не была такой в сравнении с дочерьми, наложницами и женами фасиха Фенияра. У нее не было округлых щечек, изящного животика с тремя положенными складочками и ямочек над ягодицами, а потому гаремные наставительницы нередко именовали ее уродиной. Но ребенок, брошенный собственной матерью, еще в пять лет узнал от сестры главное «Мы тебя любим. Очень», и все остальное было не важно. «Ты сумеешь выбраться из гарема, покинуть Авийю и мы еще будем тобой гордиться, сестричка!» – гласило завершение каждого письма. А когда она пожаловалась, прочитала в ответ на слезное послание: «Ты должна стать хитрее, умнее и изобретательнее всех, Райве, а красота не главное, поверь.» И Райве старалась, очень. Она училась лучше всех дочерей Фенияра, а когда учиться дальше было запрещено… они нашли выход и из этого положения. И все же одну науку Райве познавала вопреки советам сестры – искусство соблазнять. О, как хотелось ей чувствовать себя красивой и однажды увидеть восторг в глазах любимого принца на золотом ящере. И именно сейчас, откровенно флиртуя, бескомпромиссно соблазняя, Райве ощутила себя… красивой… как тогда, когда впервые увидела теярца…
– Рядовая Фенияр, поторопитесь! – громкий оклик недовольного адмирала.
Она обязана была смолчать, но вместо этого:
– Да, мой любимый… адмирал… – проворковала Райве.
Они мгновенно обернулись – Айрон, недоуменно взметнувший бровь и генерал, от удивления приоткрывший рот. И авийянка продолжила:
– Я лишь… ножку поранила,- чуть хрипловато поведала девушка, а затем…
Медленное приседание с прямой спиной, в то время как руки скользят от бедра и ниже, касаются туфельки, словно поглаживая. Затем резко вскинутая голова, полная осознания своей привлекательности усмешка, а вслед за этим искреннее невинное выражение. Когда авийянка неспешно поднялась, дыхание перехватило у всех присутствующих, кроме… С нарастающей яростью Райве смотрела на откровенно потешающегося адмирала, который даже не счел необходимым скрывать собственную реакцию и его веселый смех эхом разнесся по коридору.
В эти игры Райве играть не любила, но… чего не сделаешь ради «любимого»:
– Ваш смех,- произнесла она с придыханием, – он… бесконечно… возбуждает.
Откровенно подавившись очередной руладой, Вейнер пристально взглянул на девушку.
– Райве,- голос был тихим, но от чего-то девушке стало не по себе,- хватит!
Молча пожав плечиками, девушка неспешно подошла к группе мужчин, а затем:
– Генерал, – движение и она взяла оторопевшего Джагаши под руку,- вы такой… мужественный… сильный… А в каких боях вы участвовали?
И все это с самым невинным видом, а затем, едва хайдарец открыл рот, Райве восторженно продолжила:
– Простите мне мое любопытство, но… разве могла я не спросить столь смелого и достойного человека о победах его?
Оторопевший генерал, бросил взгляд на Айрона, затем на подчеркнуто желающую внимать каждому его слову авийянку и внезапно произнес:
– Брат мой, десять воинов за нее дам. Хороших, молодых, сильных.
Вейнер усмехнулся, и в тон ему ответил:
– Брат мой, ты же язык ей на второй день отрежешь… а то и сразу.
Пользуясь тем, что генерал продолжал смотреть на Айрона, Райве нагло и совершенно по-детски показала адмиралу язык, после чего, словно размышляя вслух, произнесла:
– Зачем лишать голоса птицу, способную оценить и описать истинные достоинства своего хозяина?
Он мог бы вступить в полемику, но… не пожелал. Кивнув, направился вперед, не оборачиваясь. Райве остолбенела! Испуганно вздрогнула, мгновенно отойдя от генерала… Разумом… разумом она понимала что ее никогда не оставят на Хайдаре, но… разве не этот разумный адмирал Илонесской армады назначил ее рядовой и заставил мыть туалеты? И в этот миг девушке стало по-настоящему страшно. А Вейнер совершенно спокойно шел вперед, нехотя окликнул генерала и когда тот подошел ближе продолжил прерванную беседу.
Райве очень хотела в этот момент догнать и вцепиться когтями в эту самодовольную рожу, но…
– Хагериде,- женский голосок прозвучал совсем рядом.
Девушка стремительно повернулась и… она была вынуждена на шаг отступить, чтобы не упасть – к ней подошло четверо женщин. Но какие это были женщины! Лысые, с темными покрывалами поверх наголо стриженных голов, в черных балахонах, скрывающих тело до пола, забитые настолько, что даже обращаясь к ней, не смели и головы поднять. А та, что стояла ближе всех и заговорила с ней, тихо, словно боясь быть услышанной, произнесла:
– Хагериде, наш господин избрал вас… следуйте за мной, отныне дом нашего господина…
– АЙРОН! – вопль испуганной авийянки заставил задрожать стекла на окнах.
Он не остановился, не обернулся и даже не замедлил шаг. Он проигнорировал тот факт, что все его собеседники чуток споткнулись, разом взглянули на Райве и как-то недоуменно на самого адмирала. Вейнер продолжал и неспешную прогулку и беседу, в которой склонял генерала фактически отдаться ему во всех позах, а точнее… ему очень была нужна новая разработка хайдарцев, о которой генерал все никак не желал рассказывать. А еще очень хотелось дождаться иных действий взбалмошной воспитуемой.
– Айрон!!! – крик раздался вновь, а затем полное отчаяния. – Вы не можете так поступить со мной!
Шаг… второй… третий…
– Адмирал Вейнер… – в ее голосе послышалась откровенная просьба.
– Слушаю, рядовая Фенияр,- не оборачиваясь, произнес Айрон.
Испуганная девушка едва не рыдала, да и говорить что-либо в таком состоянии было сложно, а потому Райве перешла на авийский:
– Я… я… я… больше не буду пить…
Совершеннейшей неожиданностью для Райве, стал его спокойный ответ на авийском:
– Естественно я вас никому не отдам, дорогая супруга. Прекращайте истерику!
И продолжил беседу с генералом Джагаши.
Очень «счастливая» Райве, медленно развернулась и пошла к выходу из этого куполообразного здания. В том, что над ней очень тонко поиздевались девушка не сомневалась, как впрочем, и в том, что придется молчаливо это стерпеть… Пока стерпеть!
Адмирала она ожидала у входа, скрестив руки на груди и бросая неприязненные взгляды на проходящих мимо хайдарцев. Красивые, сильные, двигаются завораживающе, но… одного вида их забитых и лысых женщин ей хватило, чтобы навеки утратить иллюзии в отношении данного народа, и вот за это Райве была благодарна теярцу… Благодарность была такая маааааленькая, а жажда мстить такая оооогроооомная! Но к брюнетам Райве охладела однозначно… женские лысые черепушки поспособствовали.
Во время терпеливого ожидания перед домом Джагаши, напротив Райве периодически останавливались хайдарцы, иной раз их собиралось до трех человек, но подойти не решались, и девушка была искренне этому рада.
Прошло часа полтора, и наконец, из глубины здания послышался смех Вейнера, излишне громкий разговор и довольное:
– Хитришь, брат мой, сильно хитришь!
«Пьяный! – разгневанная длительным ожиданием и перипетиями дня минувшего, подумала Райве,- вам же хуже, дорогой супруг!».
Когда нетрезво пошатываясь мужчины вышли из дворца, Айрон разглядел авийянку и радостно возопил:
– О, супруга! – адмирала штормило, но он как-то умудрялся поддерживать совсем нетрезвого генерала,- А ну-ка спойте нам что-то из традиционных авийских песен!
Хмуро воззрившись на мужа, Райве вежливо спросила:
– Для данной ситуации подойдут две песни «Если бы ранее знала, что быть замужем плохо» или «Муж мой сволочь, пьяница, развратник» Вам какую, любезный адмирал?
И все это с самым участливейшим выражением на личике и невинной улыбкой. Адмирал отцепил от себя Джагаши, фактически передав его на руки одного из сопровождающих, подошел к Райве, ласково обнял и махнув рукой, потребовал:
– А давай… обе. Начинай с той, где про мужа и так чтобы душа эх! Развернулась, а потом снова свернулась и… Пой уже… только… на авийском!
Райве движением сбросила его ладонь с плеча, порываясь идти вперед, но ее удержали, прижали к мундиру, дыхнули перегаром и потребовали:
– Пой.
Прищурив глаза, девушка ответила:
– Я вам не хор мальчиков-кастратов!
– Оно и видно,- от чего-то с грустью произнес Вейнер.- Но твой отец вместо тебя только розового слона предлагал, а вот если бы хор мальчиков… тогда я бы подумал.
«Спать сутки не будешь, идиот переборчивый! – она уже была на грани.»
Но внешне… внешне авийянка мило улыбнулась, прижалась к супругу и ласково прошептала:
– Возлюбленный муж мой, – самая очаровательная улыбка,- возможно, вы согласитесь заменить песнопения… расслабляющим массажем?
– Воооозмооожно,- протянул Айрон, с насмешкой глядя на авиянку.
В одном он был убежден точно – ни на одного хайдарца Райве более и не посмотрит!
Обратное путешествие казалось Райве предельно долгим, адмирал же напротив – упивался торжеством. Был в его жизни не слишком приятный момент, когда прежний капитан его флагманского корабля в одночасье лишился супруги. Дело было на Гатарги, где молоденькая теярка имела возможность лицезреть столь же молодого и опьяненного осознанием своей привлекательности хайдарца. Леди зачастила в марш-броске по магазинам, в то время как муж не уставал удивляться ее бережливости – все дни в торговых центрах и никаких почти расходов. Как оказалась, супруга сэкономив средства, растратила самое дорогое и исключительно мужу принадлежавшее. Все выяснилось уже на корабле, в момент весьма эпический – хайдарец на память о себе оставил потомство. Данный факт леди пыталась скрыть, но… в один прекрасный день на корабль пришло сообщение «Адмиралу Илонесской Армады, нашему уважаемому брату Айрону Злому: Верните семя многоуважаемого Давара Фардрха.» Офицеры и пилоты с Хайдаром не знакомые не поняли смысла сообщения, а вот капитан Леонс побелел – его жена была единственной беременной женщиной в армаде, и до сего эпического момента он был убежден, что ребенок его. Далее разгорелась семейная драма: Капитан Леонс расторг брак, затем лично отвез неверную и беременную на Хайдар… Итог был печальным. Женщину, к тому времени обритую наголо, но еще не подвергшуюся процедуре отрезания языка, Вейнер вытащил с Хайдара и вернул родителям. Рожденного мальчика в результате отдали отцу, теярка более замуж не вышла, но все это Айрон считал мелочами, волновало его только одно – Леонс, верный преданный капитан Леонс ушел из флота и запил. Этот сильный мужчина, женившийся на той единственной, которую полюбил, так и не смог вынести предательства собственной жены и сломался. Глядя на трясущегося человека с дрожащими руками, Вейнер понимал, что тому более никогда не сидеть за штурвалом… и это было ужасно. Тогда Айрон дал клятву самому себе, что никогда ни одна из женщин не поселится в его сердце, посему жена избиралась долго и тщательно, выбор был остановлен на благочестивой теярке которая любила его беззаветно, но не вызывала в нем никаких чувств. И вот дожился – молодая, красивая, наглая, самоуверенная с первого взгляда пробила всю броню вокруг адмиральского сердца! Но при этом сама супруга и смотреть на него не желает.
Бросив взгляд на Райве, Вейнер заметил и поджатые губы, и суженные глаза – авийянка была в гневе. По сути, он планировал позволить женщинам увести ее на женскую половину и вот тогда урок был бы преподан в полной мере, но… стало жалко ее, такую испуганную и умоляющую о спасении. «Зряяя,- подумал Вейнер,- сегодня ты ее пожалел, а завтра она уйдет, постукивая каблучками и не замечая, как растаптывает твое сердце!».
– Про массаж я не забыл,- напомнил он супруге, получил в ответ лживо-приторную улыбку и добавил,- я слышал, что авийянок учат делать массаж грудью… продемонстрируешь?
Райве перестала дышать от нахлынувшего возмущения, но сдержалась, повернулась к супругу и ласково произнесла:
– Данная техника массажа мне не известна, простите.
– Нет, так нет,- благодушно согласился Вейнер,- главное, что массаж будет… Как тебе Хайдар?
Маска вежливой любезности слетела и девушка прошипела:
– Прекрас-с-с-с-сно!
– Хочешь, вернемся? – с энтузиазмом предложил Айрон.
– Нет!
– Ну нет, так нет,- он едва сдержал улыбку.

Едва катер влетел в гостеприимно раскрытый шлюз, Райве в нетерпении поднялась и дожидалась уже у выхода. Время пока в грузовом отсеке восстановят и гравитацию и воздух, казалось ей вечностью, а уж когда пьяный адмирал подошел и остановился позади нее…
– Знаете, – не сдержалась Райве,- а вы умеете… впрочем, неважно.
– Умею что? – заплетающимся языком уточнил Вейнер.
Райве не ответила. Едва открылась дверь, девушка покинула катер первой, отчаянно перестукивая каблучками и стараясь уйти как можно дальше.
– Про массаж не забудь,- вслед ей крикнул Айрон, стараясь скрыть ухмылку.
На выходе его ожидали. Глядя на стоящего в позе лектора Алека, Вейнер недовольно буркнул:
– Не сегодня, мозгоправ.
Психолог и разведчик по совместительству, тяжело вздохнул:
– Вейнер, ты не пьянеешь! Это ты невинных авийских дев пугай, и хайдарцам голову морочь, а не мне.
– Так,- Айрон хмуро посмотрел на друга,- ты сейчас со мной разговаривать собрался как мозгоправ, или как ответственный работник разведывательной деятельности.
– Второе.
– Пошли,- адмирал уже знал, о чем пойдет разговор.

– Ненавижу! – Райве рыдала на кухне, рядом сидели Инара, лейтенант Алонски, боцман Далера и неизменный сержант Гелер.
Рядовые пытались все же приготовить ужин.
– Меня еще так никогда не унижалиииии,- продолжала истерику юная авийская девушка, которая внезапно осознала, что она далеко от дома, а муж сволочь.
– Райве,- лейтенант Алонски попыталась утешить,- ну ничего ведь плохого не случилось…
– Да? – Райве подняла зареванное личико, взглянула на Ольхею красными глазами и неженственно шмыгнула носом. – Ничего плохого?! Он меня чуть хайдарцам не отдал! Он меня унизиииииил, а еще массаж хочееееееет!
Истерика продолжилась. Райве не желала слушать разумных доводов, в результате сержант Гелер демонстративно достал заветную бутылочку. Авийянка подняла голову, увидела напиток и выдала:
– Только не здесь…
Все согласились.

На ужине адмирал и генерал-лейтенант отсутствовали. Райве, обслуживающая офицерский состав подгорелой снедью, хмуро посмотрела на пустующее место во главе стола и… Сначала она просто пыталась не обращать внимания, затем забыть, а потом…
– Ты что делаешь? – спросил Гелер.
– Ну… он же не ел, а на Хайдаре они только пили и… – Райве смутилась.
– Ты наш закусон на пьянку понесешь этому? – возмутился рядовой Досер.
– В плите еще итосе, так, что всем хватит,- возразила Райве.
Мясной пирог она действительно готовила для тех, кто сегодня после отбоя собирался в опустошенном и отмытом овощехранилище на пьянку. Райве решила сделать таки массаж после которого адмирал проспит до утра, но… не оставлять же его голодным. Против этого вся ее авийянская сущность восставала. И набрав всего на поднос, девушка, осторожно ступая, направилась к мужу.

Дойдя до каюты адмирала, остановилась перед дверью, не зная как ее вообще открыть, но стальные пластины разъехались, пропуская ее, и девушка несмело вошла. Айрон сидел за столом, и нервно барабанил пальцами. Казалось, он даже не заметил ее появления, погруженный в невеселые думы.
Девушка подошла ближе, и когда от неловкого движения зазвенели тарелки, Вейнер все же соизволил обернуться.
– Райве? – от удивления он даже выронил клочок бумаги, который держал в руке, и это разозлило его настолько, что вопрос он уже задал раздраженным тоном: – Что ты здесь делаешь?
Все добрые и человеколюбивые помыслы мгновенно испарились и авийянка хмуро сообщила:
– Поужинать собралась! В столовой как-то не было аппетита!
Вейнер хмуро посмотрел на смущенную девушку, затем на поднос… И тут до Вейнера дошло… Никто и никогда не приносил ему ужин в каюту… Никогда… В груди появилось щемящее чувство счастья, и адмирал тихо ответил:
– Спасибо…
Райве пожала плечиками, прошла, положила поднос на стол перед адмиралом и хмуро сообщила:
– Не отравлено.
На сей раз от иронии адмирал не удержался и лукаво спросил:
– Правда?
Нахмурившись, авийянка хотела покинуть адмиральскую каюту, но просьба Вейнера ее остановила:
– Побудь со мной… пожалуйста.
Развернувшись, Райве пристально посмотрела на адмирала. С одной стороны вбитые с детства навыки, требовали подчинения супругу… а Вейнер был ее мужем, хотела она того, или нет. С другой стороны…
– Сегодня… мне было очень неприятно,- она упрямо вскинула подбородок, но, по сути, попыталась скрыть слезы…
Вейнер и сам не понял, почему произнес:
– Прости.
Райве кивнула, закрыла глаза, пытаясь совладать с эмоциями, и пропустила момент, когда Айрон плавно поднялся, беззвучно подошел. Испуганно вздрогнула, ощутив его ладони на своих плечах, но отстраняться почему-то не спешила, и только судорожно всхлипнула, ощутив что Вейнер нежно обнял, и он едва слышно прошептал:
– Испугалась?
Авиянка кивнула, все так же не открывая глаз, а слезы потекли по щекам против ее воли. И Айрону стало стыдно, за свою жестокость и за урок, который он считал своим долгом преподнести. «Мог бы просто рассказать!» – сжимая зубы, подумал Вейнер. Ему хотелось успокоить, объяснить, что никому и никогда не отдаст, сказать… сказать что любит, но… «Уйдет же,- с нарастающей тревогой думал Вейнер,- сначала ноги вытрет об меня, а затем уйдет!».
И оставив девушку, адмирал вернулся за стол, устало опустился в кресло, отодвинув бумаги, подвинул ближе поднос с едой. Еда была не знакома, впрочем, мясной пирог под сырной корочкой выглядел аппетитно, к салатам приготовленным авиянкой он относился с изрядным кредитам доверия, а вот кашу, сварганенную явно Гелером решил не есть.
Вновь взглянув на девушку, заметил что Райве с каким-то странным выражением наблюдает за ним, и вспоминав о ее обещании, с улыбкой произнес:
– Иди, обойдусь без массажа… не заслужил ведь.
Конечно от массажа выполненного ее тонкими пальчиками, отказываться не хотелось, но в свете последних событий настроение стремительно катилось в бездну, а в такие минуты он предпочитал быть один.

Райве несколько удивленно рассматривала подавленного супруга. Да, она ненавидела его, но… он был ее мужем, следовательно, ответственность за его состояние целиком и полностью лежала на ней. «Теярский псих!» – с раздражением подумала девушка, и начала расстегивать свой халат. Нет, она не собиралась исполнять супружеский долг, но вбитые в нее с детства принципы, не позволяли оставить супруга в подобном состоянии…
Поглощенный созерцанием ужина, Вейнер взглянул на Райве, лишь услышав шуршание материи, и поражено замер, едва поварская форма опала на пол. Потрясенно взирая на девушку в узких розовых шароварах и едва прикрывающем самое стратегическое топике, Вейнер нервно сглотнул, но в голову полезли совсем неадекватные мысли: «Она так ходит? И переодевается в пищевом блоке? Она…». Реакция была соответственная мыслям:
– Рядовая Фенияр,- Айрон вскочил,- что вы себе позволяете?!
На мгновение Райве замерла, не понимая происходящего, а затем: «Не блондинка, значит! – разъяренно подумала девушка. – Да ты у меня с рук есть начнешь! Да ты спать перестанешь! Ты меня на коленях будешь умолять остаться, да…».
Возможно, сказалось нервное напряжение данного непростого для авиянки дня, но вероятнее оскорбленная в лучших чувствах, Райве просто не могла забыть его явного пренебрежения и… Пристально глядя на поднявшегося адмирала, Райве завела руку за спину и потянула шнуровку… туничка медленно опала на пол, являя взору переставшего дышать Вейнера тончайшее кружево белья, которое скорее подчеркивало, чем скрывало…
Айрон тяжело опустился на стул, старательно пытаясь вспомнить, что дышать все же нужно. Увы, занятый лицезрением весьма выдающейся части ее тела, он так и не увидел победную ухмылку юной соблазнительницы, которая, как и все женщины, после подобной реакции адмирала оценила степень собственной привлекательности и вот теперь… Шаг, изящный, отработанный, заставляющий все тело изогнуться волной, еще шаг, и Айрон начал дышать, тяжело, глубоко, не чувствуя как от переизбытка кислорода начинает кружиться голова, а Райве… Она всегда любила танцевать, но именно танцы с шестом, были самыми любимыми, и подойдя к адмиралу, весьма обученная авийянка, потянула его за воротник. Вейнер был послушен как ягненок, Вейнер прошел куда тянули и замер столбом, едва девушка совершила первый оборот вокруг него… Мысли к нему уже вернулись, но были они весьма однотипны и представляли собой бесконечно повторяемое «Чему их там учат?!». А пританцовывающая девушка мягко прогнулась назад, касаясь его при этом бедром, и рука ее плавно потянулась к лифу…
Открывающаяся дверь, и громкое:
– Адмирал, я получил новый код… твою мать! – далее последовал шум падения чего-то тяжелого.
Как во сне, совершенно невменяемый Вейнер повернул голову, и увидел не более вменяемого Донато. Тот факт, что адмирала генерал-лейтенант не замечает совершенно, Айрону стал очевиден сразу. И взбешенный Вейнер проорал единственное, на что был способен в данный момент, а именно:
– ВОН!!!
Свою ошибку он осознал, едва перепуганная девушка, прижимая к груди подхваченную с пола одежду, опрометью бросилась прочь из его каюты.
Остолбеневший Донато, с трудом вымолвил уже сказанное ранее:
– Твою мать…
– Вот именно! – Вейнер был готов убить собственного психолога, не взирая на то, что тот являлся и главой подведомственного Илонесской армаде разведывательного управления. – Какого черта, Алек?!
Профессиональный психолог оценил масштаб ярости взбешенного мужчины, и нервно отступил, попутно пытаясь оправдаться:
– Так… Вейнер… ты бы хоть дверь запер, я…
В отчаянии простонав, Айрон метнулся в коридор, затем вспомнив причину, прервавшую самое невероятное действо в его жизни, торопливо вернулся и, глядя на все еще не пришедшего в себя генерал-лейтенанта, хмуро осведомился:
– Что там у тебя?
– Ааа,- Донато и сам с трудом вспомнил, за чем пришел, так как перед глазами все еще отчетливо стояла картина полуобнаженной танцовщицы, но отогнав видение усилием воли, Алек мгновенно стал собранным и серьезным, и столь же серьезно ответил. – Информация подтвердилась!
– Самирские ночи! – выругался Айрон одним из распространенных на Илонесе выражением, и замер, просчитывая варианты. Обычно сосредоточиться удавалось сразу, сейчас же… – Жди меня здесь,- отрывисто приказал адмирал,- я быстро.

Так стыдно Райве еще никогда не было. Вбежав в собственную каюту, девушка беспрестанно ругала и себя, и глупейший порыв, которому поддалась, а больше всего свою идиотскую идею поднять кое-кому настроение. В голове все еще шумело яростное «Вон!»… и слезы ручьем по щекам. Оказавшись в каюте, девушка в первую очередь стремительно оделась, а затем поняла очевидное – он сейчас придет! Придет и выскажет все, что думает о ней, и ее поведении! В ушах, словно отголоском крика «Вон» звучало и «Рядовая Фенияр, что вы себе позволяете?!»…
– Что я наделала… – прошептала испуганная девушка, больше всего в данный момент, боясь не расправы, а необходимости взглянуть в глаза Вейнера, перед которым было так стыдно.
И выскользнув в коридор, авийянка банально надеялась сбежать, спрятаться и отсидеться где-то подальше от взбешенного адмирала. Увы, в момент, когда Райве покинула собственную каюту, Вейнер как раз стремительно выходил из своей. На секунду оба замерли. Этот миг, краткий и в то же время столь длительный, серые глаза пристально смотрели в испуганные карие, словно ища… он и сам не понимал что искал, и улыбнулся этому отсутствию цели в своих ожиданиях… Эта улыбка стала роковой, потому что спровоцировала… позорный бег перепуганной девушки, и безмолвная Райве, теряя обе туфельки, рванула прочь, даже не задумываясь, о направлении движения.

Он догнал на повороте, сжал, пытающуюся вырваться девушку и замер, осознав, что на его, сжимающие ее стройный стан ладони, капают слезы… Айрон ненавидел женские слезы, не терпел их, старался игнорировать само существование данного прискорбного факта. Его стандартным поведением при виде соленой влаги в глазах женщин, был разворот на сто восемьдесят градусов и покидание распустившей сопли особы, но сейчас…
– Райве,- адмирал держал ее практически на весу, и девушка бесполезно пыталась вырваться, молотя воздух ножками с алыми ноготками.- Райве…
А что сказать? Он не знал. И подхватив притихшую девушку на руки, стремительно понес в ее каюту, стараясь даже не смотреть на зареванное личико. Принес, положил, ему тут же продемонстрировали спину и… и плечики вздрагивали, от беззвучных рыданий.
«Женщины, – с тоской подумал адмирал.»
Осторожно присел на ее койку, молча смотрел на нежные плечи, на изгиб шеи, на… на то, что пониже спины он не смотрел… старался не смотреть. Утешать Вейнер не мог, даже не так – не умел. Он был воспитан в строгости, при полнейшем отсутствии женщин и жесткой диктатуре отца. Свою мать Айрон фактически не видел с того момента, как ему исполнилось пять лет, и не удивительно что общаться с женщинами он предпочитал одним способом, тем который осуждал военный устав, и никак иначе.
– Райве, – адмирал протянул руку и положил на вздрагивающее от безмолвных рыданий плечико, – Райве… что это было вообще?
Девушка сжалась, и плакать перестала. Это радовало Айрона с одной стороны, и несколько напрягло с другой – понять, что будет дальше, он не мог при всех своих выдающихся аналитических способностях, но уже предчувствовал, что произойдет что-то плохое. А Райве, неожиданно даже для самой себя развернулась, явив встревоженному мужу бледное зареванное личико и хрипло спросила:
– Значит, только блондинки? – после данного вопроса слезы вновь устремились из глаз, и авийянка уткнулась в жесткую подушку, скрывая свое лицо и проклиная себя за несдержанность.
– Причем тут блондинки? – оторопел адмирал.
В ответ невнятное бурчание:
– А вы мне тоже не нравитесь! Ненавижу блондинов!
Разгневанно поднявшись, Вейнер направился к двери, и уже выходя из ее каюты, хрипло приказал:
– С завтрашнего дня посещаешь мозгоправа! Раз не в состоянии нормально разговаривать!
Вышел в коридор, вспомнил взгляд этого самого мозгоправа на полуобнаженную Райве и… вернулся в каюту, чтобы изменить приказ:
– С завтрашнего дня… – он подумал, потом снова подумал и выдал, – будешь учиться!
На жесткой койке плакать перестали, Райве села, угрюмо посмотрела на супруга и язвительно выдала:
– Я лучше волосы перекрашу!
– Ты сидишь в каюте до утра и думаешь над своим поведением! – рявкнул Айрон и запер супругу.
В столовой девушку так и не дождались и мясной пирог был съеден участниками заговора без спиртного, после чего все разошлись по каютам.
А в адмиральской каюте всю ночь горел свет и два человека отчаянно пытались найти выход из сложившегося положения. В том что Теяре грозит война ни Алек, ни Айрон не сомневались, сомнения вызывал лишь один странный факт:
– Кто-то сливает информацию, Вейнер, – устало произнес Донато после сверки всех фактов.
Айрон это понял и сам. Более того, после сверки статистики последних лет, стало понятно, что утечка идет из его окружения.
– На Теяре эти факты могут признать доказательствами моей измены, – хмуро заключил Вейнер.
*****
Последующие два дня на адмиральском флагмане было сумрачно. Вейнер ходил злой и бросал на всех подозрительные взгляды, Алек Донато начал тотальную проверку всего офицерского состава и по кораблям армады поползли нехорошие слухи. Испуганная Райве на глаза адмиралу старалась не показываться, а после того как в столовой Вейнер приказал подавать на стол рядовому Сиппе и вовсе не выходила из пищевого блока. Девушке было совершенно невдомек, что удалил ее Айрон исключительно по одной причине – само присутствие авийянки отвлекало от размышлений. А он не мог позволить себе расслабиться в этот момент. Была задача, и ответ адмиралу необходимо было найти до прибытия на Теяру.
На третий день, Райве не выдержала:
– Сержант Геллер, – отложив нож, которым нарезала мясо, девушка растерянно посмотрела на главного повара, – а, Вейнер, он всегда такой… когда злится?
– Адмирал скорее подавлен, чем зол, – честно ответил ей Геллер, – а в таком состоянии ему не до женщин, Фенияр.
Райве при всем своем старании не могла припомнить ситуацию, в которой мужчине было не до женщины. Воспитанная в строгой убежденности, что только женщина является светом души для мужчины, она чувствовала свою ответственность за его эмоциональное состояние. Все-таки муж… даже если и блондин.
А состояние Вейнера не радовало – он практически перестал есть и спать, темные круги под глазами и нервные жесты и вовсе пугали, но адмирал продолжал работать, устраивать проверки и ежедневно посещал все корабли армады. Контроль и еще раз контроль – от своих принципов Айрон никогда не отказывался.
В вечер четвертого дня, Райве решилась на активные действия. Несколько часов после ужина, на котором Вейнер не присутствовал, девушка старательно готовила особое блюдо и особый напиток. Убирающие последствия ужина повара, только посмеивались глядя на ее старания, но после того как Райве запретила пробовать хоть что-то из приготовленного, все на нее разобиделись.
– Фенияр, – Геллер скептически смотрел на кипящий синий напиток, – адмирал после этого выживет?
– Нрахо, – пояснила девушка, – дает ясность мысли. В салате много витаминов, но это не самое главное – эти специи возбуждают.
– Что? – переспросил пораженный услышанным Геллер.
– Аппетит, – Райве тяжело вздохнула, – не ест же ничего… осунулся.
– Слушай, Фенияр, – второй сержант присоединился к их беседе, – а на Авийе все женщины такие заботливые, а?
– Конечно, – девушка даже не поняла, что над ней откровенно подшучивают, – долг жены заботиться о муже!
Присутствующие рассмеялись и не стали развивать тему.

Когда Райве осторожно ступая, несла поднос в каюту адмирала, ее удивило, что в коридорах так много народа. Обычно в это время военнослужащие теярской армии находились в каютах, потому как отбой уже был. Заметив мичмана Ренски, девушка направилась к нему и едва подошла, едва слышно спросила:
– А что случилось?
– Эээ, – мичман несколько смутился, – да… ничего…
В толпах праздно шатающихся были замечены и все повара из пищевого блока, но раздумывать над ситуацией Райве не собиралась.
Подойдя к двери адмирала, дождалась, пока проход откроется, и несмело шагнула в каюту Вейнера.
*****
На этот раз он слышал и то, как открылась дверь, да и осторожные неуверенные шаги своей почти супруги так же.
– Райве… – несколько обреченно произнес Айрон и заметив поднос, поинтересовался. – Я пропустил ужин?
Авийянка остановилась посреди каюты, окинула взглядом царящий тут беспорядок, хаотично разбросанные листки черной бумаги, белые записи и схемы на них, в результате посмотрела на стол – он тоже был завален исписанными листками.
– Райве, – Вейнеру надоело ждать ответ, – спасибо, конечно, но я вполне могу поужинать со всеми.
Отрицательно покачав головой, девушка тихо произнесла:
– Нет…
– Что «нет»? – не понял Айрон.
– Не можете, – Райве уверенно направилась к столу, вспомнив, что она все же является женой и имеет право заботиться о Вейнере, – ужин был три часа назад, сейчас там никого нет уже. – Подойдя к столу, вежливо попросила. – Освободите место для подноса, пожалуйста.
Стиснув зубы и сцепив пальцы, адмирал Илонесской армады угрюмо смотрел на супругу. У Вейнера была одна особенность непростого характера – в моменты поражений он предпочитал быть один. Адмирал не терпел проявлений слабости и в первую очередь не терпел подобного от себя. В летной школе из уст в уста передавалась легенда о том, как получив ранение в тренировочном бою, Айрон весь день присутствовал на построении, лекциях, лабораторных и даже выполнял физические упражнения – с двумя сломанными ребрами и рваной раной на бедре. И если бы не бледность, ставшая заметной к отбою, вероятнее всего скрыл бы свое состояние от всех, обойдясь лишь собственноручно наложенной повязкой. На тот момент будущему адмиралу было всего девять лет.
– Райве, – Вейнер и не подумал освобождать стол, – я не расположен лицезреть традиционные авийские танцы и последующий ваш забег с препятствиями. Ужинать я так же не расположен. Дверь там!
Айрон мысленно уговаривал себя успокоиться и не орать. Несмотря на всю ярость, душившую ввиду собственной неспособности разобраться с возникшей проблемой, меньше всего ему хотелось срывать злость на Райве. Но авийянка не желала этого понять. Все так же стоя у стола, девушка спокойно смотрела в серые глаза адмирала, и ответом на его достаточно обидное заявление, была едва слышная просьба:
– Освободите стол, пожалуйста. Поднос не легкий, и мне тяжело…
«Лучше бы сырость развела, – мрачно подумал Вейнер.»
Вслух было сказано иное:
– Пошла вон!
Рядовая Фенияр кивнула, и все так же очень тихо и очень спокойно произнесла:
– Да, сэр… но поднос тяжелый, можно я его на стол поставлю?
На какое-то мгновение Вейнер лишился дара речи, а затем на всю каюту и область к ней прилегающую, раздался крик:
– Я. СКАЗАЛ. ПОШЛА ВОН СО СВОИМ ТУПЫМ ПОДНОСОМ!!!
Райве вздрагивала от каждого слова, но едва Айрон умолк, примиряющее произнесла:
– У меня ручки устали, я его на минуточку поставлю на стол, отдохну и уйду. Мне действительно тяжело… очень.
Карие глаза с такой преданностью и мольбой смотрели на него, что повторно орать на Райве Айрон просто не смог. Резким движением, смахнув все бумаги на пол, адмирал приказал:
– Ставь уже!
– Да, сэр, – девушка ловко переложила поднос на стол, а затем, совершенно невозмутимо начала раскладывать приборы.
С нарастающим бешенством, оторопевший от подобной наглости адмирал, смотрел, как перед ним на стол постелили салфетку, затем на нее положили накрытую тарелку, две ложки, вилку и нож, а после еще три тарелочки с салатом, мясной нарезкой и каким-то пирогом. И с виртуозной ловкостью Райве налила в высокий стакан странную синюю жидкость, а после грациозным движением сняла крышку с собственно ужина. И одного взгляда на запеченное до аппетитной корочки мясо хватило, чтобы Вейнер вспомнил о том, как голоден.
– Я три часа готовила, – начала торопливо и примирительно говорить Райве, – так устала, но очень хотелось вас порадовать. Вы так много работаете, Айрон, ведь вам приходится постоянно заботиться о кораблях, армаде, всех нас…
«Издевается? – подумал сбитый с толку Вейнер».
А Райве не умолкала ни на мгновение:
– Это курятина запеченная в меду – и вкусно и очень полезно. Вы попробуйте только, мясо просто тает, – глядя на девушку все это время, Айрон пропустил момент, в который она успела, взяв нож, отрезать кусочек и накалов на вилку скормить адмиралу. – Вкусно?
Медленно жуя, Айрон не ощущал вкуса. Зато отчетливо понимал, что в данный момент ведет себя как баран! И тут наглая авийянка, надув губки, обиженно спросила:
– Неужели не нравится? Я так старалась… – в карих глазах заблестели слезы.
«А вот и сырость, – обреченно подумал Вейнер и попытался распробовать вкус еды.»
Вкус определенно был, и он был приятным. Отобрав вилку и нож у Райве, Айрон начал есть, раздумывая над тем, что теперь-то девицу следует выставить прочь, чтобы не наглела.
– Я очень рада, что вам понравилось, – и девушка улыбнулась столь лучезарно, словно он тут минут пять рассыпался в комплиментах, – и салат попробуйте, пожалуйста.
Нож и вилка упали на стол, от чего тарелки жалобно звякнули.
– В общем так, – Вейнер поднялся, – ужинать я предпочитаю один! Тебе намек ясен, или как?
Теперь, когда он выпрямился во весь свой рост, Райве показалась такой маленькой, испуганной и беззащитной, что Айрону стало откровенно стыдно за свою грубость, но отступать от выбранной стратегии поведения он не собирался. Хотя если быть еще более откровенным – иной стратегии он и не знал. «Женщина должна знать свое место, – говорил ему отец, – это как собака. Сказал «место» и она должна пойти. Один раз дашь слабину и все…». И потому сейчас ему было необходимо напомнить Райве кто тут хозяин… оставалась лишь одна проблема – девушка, судя по испуганному взгляду, да и вообще исходя из модели поведения, на роль хозяйки и не претендовала.
– Уйди, – уже значительно тише и миролюбивее, приказал Вейнер.
Райве ласково улыбнулась, подошла, положив руки на его плечи, надавила, практически вынудив сесть. И едва Вейнер вновь занял место за столом, нагнулась и, поцеловав его в щеку, нежным голоском произнесла:
– Как скажешь, милый. Ты только поешь, пожалуйста, я потом за подносом приду.
И совершенно без обид, сырости и остальных женских вывертов, Райве оставила адмирала ужинать в одиночестве.
С некоторым раздражением глядя на закрывшуюся после авийянки дверь, адмирал вдруг понял, что без Райве в каюте стало как-то пусто, сумрачно и даже похолодало. А ужин, который действительно был вкусным, словно остыл. Но, несмотря на желание Вейнера гордо отказаться от «подачки», тем самым продемонстрировав авийянке, что ее забота не нужна, адмирал съел все до последней крошки. И все потому, что после ее слов «Я три часа готовила, так устала, но очень хотелось вас порадовать» отказаться от еды было бы с его стороны хамством, а Вейнер считал себя благородным человеком.

Когда Райве вышла из адмиральской каюты на ее лице сияла довольная улыбка, а в душе воцарились мир и спокойствие. «Голодный мужчина он как дикий зверь, – наставляла когда-то первая жена фасиха.» Теперь, после увиденного, авийянка поняла, что значит «голодный мужчина». А в коридоре ее ждали и те, кто слышал крики адмирала, с удивлением смотрели на улыбающуюся девушку.
– Вы еще тут? – изумилась Райве.
Присутствующие, кто, ругаясь, а кто, досадуя на скучную жизнь, нехотя начали расходиться. Райве, направилась в свою каюту и после душа, устроилась на постели, с любимой книжкой в руках. Погрузившись в чтение, девушка не сразу расслышала стук в дверь.
*****
Этот напиток сразу показался ему странным. Чуть терпкий, с привкусом горечи и послевкусием муската, но все же Айрон выпил первый стакан, а затем и последующие два. И что-то начало происходить. Ясность мысли в первый момент ошеломила его, адмирал вдруг начал с невероятной четкостью анализировать происходящее. И уронив вилку повторно за этот вечер, Вейнер бросился на пол, к разбросанным листкам. Лихорадочно складывая, раскладывая и разрывая ненужные, он вдруг ощутил всю целостность ситуации. Словно в одно мгновение из разрозненных деталек, начала складываться цельная объемная фигура. Нет, это состояние не было в новинку для адмирала Илонесской армады, нечто подобное он испытывал иной раз в бою и именно эта неожиданная кристальная ясность ума неоднократно выручала в самых безвыходных ситуациях. Но сейчас…
К тому моменту, как Алек Донато пришел с первыми результатами проверки, Вейнер пил генианский спирт, и сидел в кресле держа один-единственный листок.
– У тебя довольный вид, – заметил Алек.
– У меня потрясающая жена, – с чувством ответил Айрон, но тут же добавил, – и не менее потрясающая… невеста!
– Объяснишь? – генерал-лейтенант подвинул второе кресло и устроился напротив адмирала. Вейнер от щедрот душевных налил и подчиненному. – Итак?
– Сам разберусь, – Айрон продолжал улыбаться, – одно могу сказать – я всегда недооценивал женщин, Донато, в этом моя проблема.
– Даже спорить не буду, – согласился психолог,- и все же?
– По возвращению на Теяру меня ждут два мало приятных разговора, – Вейнер отсалютовал бокалом, – но это того стоит.
Оба выпили, после Донато произнес:
– Одной проблемой меньше, переходим к следующим.
Вейнер привык работать в авральном режиме, при необходимости он мог спать не более четырех часов в сутки, но, несмотря на состояние собранности и неожиданный прилив сил, мысли, то и дело возвращались к Райве. Откровенно говоря, Айрон ждал, когда же она придет за подносом, но авийянка все медлила. В результате, спустя три часа Вейнер вновь находился в крайне раздраженном состоянии – ждать каждую минуту, что вот сейчас откроется дверь, замирать, услышав шаги в коридоре и едва сдерживать разочарование, когда шаги удалялись дальше по коридору, оказалось слишком утомительно для его нервной системы.
– Остальное завтра, – прервал он монолог Донато, так как их общение давно перестало быть диалогом, – я устал.
– Сомневаюсь, – протянул генерал-лейтенант, – но это твое решение, Вейнер.
Избавившись от подчиненного, адмирал подключился к системе видеонаблюдения и с раздражением узнал, что Райве не спит. О нет, юная авийянка словно зачарованная, едва ли не закусывая губы от восторга, вчитывалась в отвратительно розовый любовный романчик! Вейнер даже название смог рассмотреть: «Девственная страсть». Некоторое время после прочтения, адмирал честно пытался понять, что имелось ввиду под столь неординарным названием. Мозг, даже обредший ясность после напитка Райве, смысл фразы понимать отказывался наотрез.
– Нет, чтобы заниматься, она об этом читает! – возмущался Айрон, направляясь к супруге.
Подойдя к ее двери он постучал. Нет, не из вежливости, исключительно во имя надежды, что услышав стук, Райве спрячет эту розово-сопливую порнографию. Однако за дверью было тихо. Вейнер настойчиво постучал вновь, и снова в ответ тишина. В состоянии ярости, адмирал открыл дверь и ворвался в каюту супруги.
******
В коллекции книг, захваченных Райве из дома, лишь некоторая часть являлась любовными романами, вот и сейчас девушка увлеченно вчитывалась в строки не о страстных объятиях очередной выясняющей отношения парочки. Впрочем, в тот момент, когда Вейнер ворвался в ее каюту, Райве читала как раз о том самом:
«Текранские синие моллюски размножаются одной из рук. Процесс достаточно уникален для биосферы Текрана. В момент размножения, самец синего моллюска, вынимает из полости упакованную сперму и переносит ее на семяприемник самки».
– Райве! – от гневного оклика, авийянка испуганно выронила книгу, но тут же подхватила и прижала к груди, надеясь скрыть содержание.
Поздно! Адмирал, как и всякий мужчина, мгновенно подмечающий любые движимые объекты, схему спаривания моллюсков узрел, запомнил и выводы соответствующие сделал. Проблема в том, что текранские моллюски относились к виду головоногих и в момент соития отдаленно напоминали уродливых человечков, именно так их воспринял и Вейнер. И глядя на трепетную авийскую деву, прижимающую к груди дешевый, и как выяснилось, совершенно порнографичный романчик, Айрон пришел в бешенство.
– Я был о вас лучшего мнения, рядовая Фенияр, – угрожающе начал адмирал, – и я был гораздо лучшего мнения о вашем моральном облике!

Райве испуганно сжалась, прижимая книгу еще сильнее. На Авийе женщина ее происхождения могла быть только женой. Иное являлось недозволительным и один единственный раз, когда Райве была наказана розгами, возмездие было как раз за чтение научной литературы. А потому сейчас, глядя на взбешенного адмирала, перепуганная девушка думала лишь об одном – только бы не узнал!
– Ну же, Райве, что же ты молчишь? – Айрон шагнул к узкой койке. – Начитавшись про «девственную страсть» язык проглотила?
– Да, сэр, – пролепетала авийянка.
– Что «да»? – Вейнер был в бешенстве.
– Читаю про девственную страсть, – Райве решила врать до последнего.
Ошеломленный ответом и полным отсутствием стыда по поводу подобного чтива, Айрон сел на край кровати, задумчиво потер подбородок и уже спокойно спросил:
– И как? Нравится?
– Очень, – Райве начала успокаиваться.
– Так значит, теория тебе нравится, – Айрон решил извлечь выгоду из положения, – а возбуждает?
Авийянка изумленно посмотрела на адмирала и начала догадываться, к чему он клонит. А потому, ответила очень осторожно, понимая, что любое неверное слово будет для Вейнера приглашением к действию.
– Женщинам… нравится читать о мужчинах… готовых на все, ради любви…
Сев поудобнее, Айрон хитро взглянул на супругу и доказал, что в любовных романах определенно разбирается:
– Райве, дорогая, о любви и прочей дребедени пишут в каких-нибудь «Люби меня до смерти» или «Буду любить и после смерти, в смысле – в гробу достану», а название романа, который ты столь трепетно прижимаешь к не менее трепетной груди, четко указывает на его идейную направленность… И я уже молчу о картинках!
Девушка осторожно посмотрела на иллюстрацию коитуса головоногих моллюсков, представила, что подумал по этому поводу адмирал, и снова прижала роман к сердцу, уже понимая, что выкрутиться получиться. Последующие слова она произносила с не меньшей осторожностью:
– Мне… стыдно… Обещаю более не увлекаться подобной… литературой.
Но поздно, Вейрону уже очень интересно было узнать, о чем же там написано, к тому же мозг все еще отказывался понять смысл фразы «Девственная страсть».
– Дорогая, – почти пропел Айрон, – между супругами не должно оставаться ничего, что являлось бы запретным и постыдным.
У Райве на этот счет было совершенно иное мнение, и заученные наизусть догмы, например: «Для мужчины женщина это возвышенная фея, о низменных естественных надобностях женщины, он не ведает».
– Ты согласна со мной? – вопросил адмирал.
– Да, сэр, – солгала Райве.
Для Вейнера этот ответ прозвучал сладкой музыкой, и он пошел в атаку:
– Тогда ты понимаешь, дорогая, что я просто обязан разделить это постыдное чтиво с тобой!
Райве побледнела. Выдав нечто нечленораздельное, прижала книженцию так, что несчастное издание жалобно затрещало, но даже это не могло остановить Айрона, готового к очередному развлечению за чужой счет.
– Ну же дорогая, – он практически мурлыкал, – почитай мне… у тебя такой чудесный голосок.
В оцепенении авийянка смотрела, как адмирал Илонесской армады, устраивается на поперек постели, подвинув ее ноги, и хитро улыбаясь, ждет начала чтения. Отказать Райве не решилась – еще отберет книгу, прочитает сам и тогда конец всем ее мечтам. И потому, нервно сглотнув, девушка сделала глубокий вдох, отняла книжку от груди и приготовилась к экспромту.
– Я готов внимать каждому твоему слову, – интимно прошептал Вейнер.- Ну же, продолжай, и можно именно с того момента, на котором остановилась…
Райве вгляделась в строки: «Сперматофоры хранятся в нидхэмовом органе. Они лежат компактной пачкой параллельно друг другу. Во время размножения струи воды выносят сперматофоры наружу через воронку. Здесь моллюск подхватывает их одной из своих рук и «преподносит» самке.»
Бросив взгляд на Вейнера, поняла, что лгать придется качественно и с трудом начала имитировать чтение:
– Его орган… был готов к размножению…
– Как любопытно, – не удержался Айрон, – и что же было дальше?
– Струи воды…
– О, они в воде, – догадался адмирал, – эротично.
– Струи воды, – Райве никак не могла интерпретировать фразу «струи воды выносят сперматофоры наружу через воронку», – омывали их тела…
– Ну-ну, а дальше?
«Здесь моллюск подхватывает их одной из своих рук и «преподносит» самке.»
– Он… – Райве нервно прикусила губу, – рукой…
– И даже рукой? – давненько Айрону не приходилось испытывать подобного энтузиазма во время чтения художественной литературы. Особый шарм ситуации придавала нежная, смущенная и растерянная Райве, которая, наконец, находилась в приличествующем ей образе испуганной девственницы, а не вела себя как опытная стервоза. В общем, Вейнер блаженствовал и был готов продолжать и дальше. – Ну же, я просто таки чувствую, что начинается самое интересное!
Райве с тоской посмотрела на супруга, затем прочла: «У многих видов осьминогов гектокотиль имеет форму гибкой руки, снабженной двумя пальцами, из которых один очень длинный (лигула), второй очень короткий (калямус). Этими пальцами и захватываются сперматофоры».
Вслух было произнесено следующее:
– У него… было два пальца, очень длинный и очень… короткий…
– Это как? – Вейнер призадумался. – И это про какой… палец, или имеется ввиду орган?
Осознав, что конспирация трещит по швам, Райве стремительно начала исправлять положение:
– Герой просто с войны вернулся, и там его… покалечили.
– А медицина на что? – возмутился Айрон.
– Так это… исторический любовный роман, – выкрутилась девушка.
– Ааа, да, бывали в истории темные времена, когда мужика без самого дорогого оставить могли. Так все же, что у него пострадало?
– Пальцы!
– Да? А орган там какой?
Взглянув в книгу Райве прочитала «Сперматофоры хранятся в нидхэмовом органе.».
– Ни… ни… нефритовый, – вспомнила она распространенное обозначение в любовных романах.
– Бедный мужик, – Айрон искренне посочувствовал герою,- вернулся с войны искалеченный и поставили ему протез. Печаль. Кажется, я начинаю понимать жестокий смысл названия «Девственная страсть».
– Я могу прочитать вам другой роман! – воодушевилась Райве.
– Нет уж, читай свой розово-слюнявый садизм, – Вейнер очаровательно улыбнулся, – в жизни всякое может случиться, нужно быть готовым даже к нефритовому органу. Читай уже!
Вчитавшись в последующие строки, Райве осознала весь ужас своего положения, так как интерпретировать данные фразы представлялось нереальным: «В высшей степени замечательное приспособление к оплодотворению наблюдается у мелких пелагических осьминогов из группы Argonautoidea — у тремоктопусов, оцитое, аргонавтов. Очень крупный гектокотиль у самцов аргонавтов и тремоктопусов развивается в особом мешке на голове. Зрелый гектокотиль отрывается от тела самца и, извиваясь, уплывает на розыски самки своего вида. Найдя самку, гектокотиль заползает в ее мантийную полость, где содержащиеся внутри его сперматофоры «взрываются» и оплодотворяют яйца.»
– Его… голова была покрыта… семенем… – начала стремительно бледнеющая Райве.
– На мой неискушенный чтением любовной прозы взгляд, данную часть органа следовало бы назвать как-то… уменьшительно – ласкательно, не находишь? – Вейнер в ожидании ответа смотрел на девушку. – Что-то ты странно реагируешь: там, где покраснеть следовало – бледнеешь. Все так ужасно? Ну, давай я вслух почитаю.
– Нет-нет… я сама, – Райве сделала глубокий вдох, – его семя взорвалось в ней и…
– Стоп! – Вейнер подскочил. – Что там взорвалось?
Девушка стремительным движением вновь прижала книжку к груди.
– Раааайве, – с подозрением протянул Айрон, – что-то вы темните, дорогая.
В следующее мгновение авийянка оценила готовность и желание адмирала прочесть о взрыве самостоятельно, мгновенно расставила приоритеты и начала прощупывать почву:
– Айрон, вы пришли, чтобы я стол убрала?
Вейнер с недоброй ухмылкой проследил за тем, как книга осторожно смещается с выдающейся собственно формами груди, и перекочевывает под подушку.
– Райвеиэлитинэ, – улыбка стала шире, – и появился у меня вопрос – а чем это вы тут по ночам занимаетесь?
– Чем я тут только не занимаюсь… – пробормотала Райве, которой в отсутствии служанок приходилось убирать самой, готовить вещи самой, да еще и птицы, как выяснилось, действительно гадят, а убирать опять же ей приходится.
В этот момент адмирал принял решение следить за данной комнатой круглосуточно и по ночам следить особенно пристально. А потом пришло неприятное осознание не особо приятного факта «Я же теперь не усну!». Айрон тяжело вздохнул и решил добиться внятного ответа:
– Райве, так чем же вы тут занимаетесь по ночам… одна… после эротичного чтива?
Девушка удивленно посмотрела на супруга, сопоставила название романа, извращенное чувство восприятия Вейнера, и вот после этого:
– Вы… вы, – Райве подскочила, – вы, о чем подумали вообще?!
Айрон, совершенно спокойно ответил:
– Я, если быть откровенным, даже думать уже опасаюсь, и именно поэтому я задал вопрос. И ответа еще нет.
Райве, пунцовая и разгневанная, сорвалась на крик:
– Да сплю я тут по ночам!
– И почему я тебе не верю? – философски вопросил адмирал, ни к кому не обращаясь.
– Да вы!.. – Райве спрыгнула с кровати и в гневе начала метаться по каюте. – Да что вы себе позволяете?
Айрон искоса следил за девушкой, и едва авийянка отошла на пару шагов, он себе и позволил. Рывок и адмирал Илонесской армады, выхватив из-под подушки роман, беззастенчиво устроился на девичьей постели и, подоткнув подушку для пущего удобства, демонстративно раскрыл книгу:
– Ну-с, почитаем!
Райве в ужасе смотрела на супруга, понимая, что нужно срочно что-то делать, но едва Вейнер приступил к чтению, и разумность, и почтение к мужчине, и даже чувство самосохранения ей отказали. В приступе ярости, вызванном и страхом и злостью, девушка бросилась на Айрона.
Менее всего адмирал ожидал подобного поворота событий, но как любой мужчина отреагировал на опасность мгновенно – отшвырнув книженцию, перехватил девушку, а дальше… пожалуй, даже самому себе он не сумел бы объяснить, почему разгневанная Райве вдруг оказалась под ним, но и на это стратегическое изменение ее положения, отреагировал закономерно:
– Попалась!
Райве вздрогнула, попыталась вырваться, но замерла, едва Вейнер начал медленно наклоняться к ней.
– Что… что вы делаете? – прошептала Райве.
– Это хороший вопрос, – был вынужден признать Айрон, – давай ответ поищем вместе?
И не дожидаясь продолжения диалога, адмирал ласково коснулся лица авийянки. Нежно, бережно скользнул по щеке губами, замер на мгновение, вглядываясь в испуганные карие глаза и продолжая следить за девушкой, склонился к ее губам.
«Закроет, или не закроет? – отстраненно подумал Вейнер. – Не закрыла… плохо!»
Он целовал осторожно, менее всего желая напугать Райве. И все так же не отрывая взгляда прервал поцелуй, приподнялся, продолжая удерживать девушку и тихо спросил:
– Страшно?
Девушка кивнула, в каком-то оцепенении после его напора.
– Ладно, – Айрон весело улыбнулся, – а знаешь, как сделать, чтобы страшно не было?
– Как? – отозвалась Райве.
– Нужно залезть под одеяло, закрыть глаза и сказать себе «Все будет хорошо!».
Адмирал стремительно поднялся, чтобы через краткое мгновение избавившись от обуви и сняв мундир, снова устроиться на узкой кровати, накрыть себя и Райве покрывалом и прижав девушку, прошептать:
– А теперь страшно?
Авийянка ответила не сразу. Сначала Райве пыталась понять что происходит, потом устраивалась поудобнее на плече Айрона, а в результате попыталась разобраться в ситуации:
– Сэр, вы хотите, чтобы я доставила вам удовольствие?
«Не отказался бы, – с тоской подумал Вейнер».
– Нет, Райве, – прозвучало вслух, – это было бы… скучно.
Девушка облегченно выдохнула и задала главный вопрос:
– Тогда что мы тут делаем?
– Где?
– Тут, на кровати и под покрывалом? – бояться авийянка уже перестала, более того ее определенно радовал тот факт, что Вейнер забыл о книге.
– Мы тут лежим, – и он с удовольствием полежал бы так еще.
– Мы… просто лежим? – переспросила Райве.
– У тебя есть другие предложения?
– Нет…
– Тогда просто лежим, – Айрон тяжело вздохнул, – раз ничем другим ты заняться не хочешь, будем практиковать психотерапию… ты, я, замкнутое пространство.
Райве демонстративно откинула покрывало, нарушая интимное уединение. Вейнер обиженно посмотрел на рассерженную девушку, вспомнил о том, что утром рано вставать и решил вернуться в свою каюту.
– У меня предложение, – он снова склонился над девушкой, – я тебя целую и иду спать, а ты больше не читаешь эту порнографию, что скажешь?
Авийянка едва слышно переспросила:
– Вы меня целуете?
– Да, я!
– А почему вы?
Он мог бы ей ответить на этот вопрос, и более того ответ его был бы обширным и содержал бы немало нецензурной лексики, но…
– Не хочется, чтобы целующая меня девушка в самый интимный момент представляла всякие свечи на ветру. Итак, ты согласна с вышеозвученныи условиями? Один поцелуй и я ухожу.
На лице Райве отразилась вся та гамма сомнений, что имелась в отношении сказанного Айроном, но главным для нее было сейчас остаться одной, а потому:
– Хорошо, – недовольно произнесла авийянка.
Не скрывая торжествующей ухмылки, Вейнер прошептал:
– Глаза закрой.
– Что???
– Закрой глаза! – приказным тоном потребовал Айрон.
– З-зачем?
– Я сказал.
Сдержав раздражение, Райве последовала указаниям, положительно не понимая этого мужчину. Сначала Райве почувствовала его прикосновение к ресницам. Вейнер осторожно касался пальцами ее лица, нежно погладил по щеке, а затем бережно поцеловал, словно касался губами цветка.
– «Прикосновение ветра», – буркнула авийянка, не открывая глаз.
«А чтоб тебя!» – в ярости подумал Айрон.
Следующий поцелуй был более быстрым, практически раздраженным, однако Вейнер вдруг осознал, что начал увлекаться и в результате проник языком между губами, чтобы с удивлением встретить не яростное сопротивление, а осторожный и быстрый язычок Райве.
– Вот так нужно, – пояснила девушка, чуть прикусывая, а затем, лизнув его нижнюю губу, – это называется «Наинши». А мне уже можно открывать глаза?
Оторопевший Вейнер выругался и возмутился:
– Женщина, ты невыносима!
– А глаза открыть можно? – повторила вопрос Райве.
– Можно помолчать немного!
– Да, но…
«Сама нарвалась, – подумал взбешенный адмирал Илонесской армады».
Райве вздрогнула, ощутив обжигающее дыхание Айрона, вздрогнула снова, когда он прижался к ее губам сильным, властным поцелуем. Он больше не играл, не касался осторожно и не ждал ее реакции, теперь это был настойчивый, пресекающей любое сопротивление поцелуй захватчика, который решительно брал свое. Вейнер придерживался правил военной стратегии даже в сражениях на любовном фронте. Водоворот поцелуев, вихрь страсти, омут в который Райве погружалась все глубже, забыв о возможности открыть глаза или остановить происходящее. Его сила, его властность, тьма, в которой каждое ощущение словно усиливалось и дрожь едва сдерживаемого желания, передалась Райве.
Когда первый, едва слышный стон заглушил грохот его собственного сердца, Айрон на мгновение замер, еще не веря в собственную победу. Но этого мгновения хватило, чтобы он расслышал ее тяжелое дыхание и ощутил биение ее сердца… Чистое, незамутненное ничем ощущение победы придало небывалого энтузиазма но… но… «Нужно уйти, – приказал самому себе, – нужно… Она сама должна меня соблазнять. Сама! Женщина никогда не оценит то, что досталось ей без усилий. Нужно уйти». И лишь железная воля и воспитанная с детства самодисциплина позволили сдержаться и остановиться.
– Сладких снов, Райве, – прошептал адмирал, в последний раз приникая к влажным, чуть припухлым устам супруги.
Поспешнее чем хотелось бы, Айрон поднялся, подхватил свои вещи, а затем, не оборачиваясь, покинул каюту. И только выйдя в коридор, неожиданно для самого себя вдруг рассмеялся и, насвистывая веселую мелодию, совершенно счастливый направился в свою каюту. «Я тебе покажу – свеча на ветру!» – думал Вейнер, вспоминая ее самый первый и от того такой ценный стон, который он вырвал сам, без всяких там техник и приемов с идиотскими названиями.
****
– Теярский псих! – глядя в потолок, раздраженно произнесла Райве. – Теярский псих! Псих!
Даже слыша его слова, девушка не сразу поняла что происходит. И после ухода адмирала, еще несколько минут так и лежала с диким ощущением потери, все еще не открывая глаз. И когда по щекам потекли слезы, Райве лежала, словно находясь в каком-то оцепенении. Потом медленно села, вытерла глаза, и вот после этого разозлилась. На адмирала, на себя, и снова на Вейнера.
– Псих… – слезы снова потекли по щекам. – Ненормальныыыыый…
«Так значит только блондинки… – спустя час наполненный приготовлениями ко сну и проклятиями в адрес адмирала, подумала девушка, – одни только блондинки…».
В гареме фасиха Фенияра из уст в уста передавались разные легенды, и одна из них была как раз о государственном муже, который оставил всех своих жен ради блондинки с прекрасными голубыми глазами. Женщины рассказывали это, едва скрывая извечный женский страх лишиться любви и быть отвергнутой.
«А мне все равно, – пришла она к выводу, накрываясь покрывалом, – он мне не нужен и вообще мне никакой мужчина не нужен!.. Я тебе устрою блондинку!».
****
Ночь прошла в метаниях, мотив которых был даже самой Райве неизвестен. А утром, бледная не выспавшаяся и зареванная девушка, переворачивая очередную партию блинчиков, старалась не обращать внимания на сочувствующие взгляды. Да и вообще не смотрела ни на кого, не слышала ничего, и механически выполняя действия, не заметила входящего в пищевой блок Айрона.
– Доброе утро, дорогая, – сильные ладони скользнули на ее талию, – и как спалось?
Где-то внутри стало вдруг очень тепло, улыбка, впервые за все утро коснулась значительно припухших губ, но гнев никуда не делся. Как и желание треснуть адмирала чем-нибудь… да хоть блинчиком!
– Замечательно мне спалось, – прошипела Райве, подхватывая лопаткой мучное изделие, – только теперь… руки дрожат!
– Да? – адмирал был несколько удивлен ответом. – И сильно?
– Очень!
Блинчик взвился в воздух, целенаправленно летя в наглую морду самодовольного Вейнера. Айрон стремительно отступил, не утруждаясь при этом отпустить жену и когда блин с тихим «Шмяк» свалился на пол, адмирал все еще удерживал Райве, практически на весу.
– Потрясающе, – изрек Вейнер, глядя на распластавшийся по полу завтрак, – и как это понимать?
Райве, в отличие от Айрона смотрела не на блин. Она-то как раз видела все те взгляды, которыми их одаривали застывшие в изумлении повара. И только Гелер взирал исключительно на плиту, где подгорала партия из оставшихся девяти блинов. Вспомнив о своих прямых обязанностях, Райве попыталась вырваться из захвата, но адмирал с детства имел проблемы с отпусканием своего. Вот и сейчас едва девушка начала вырываться, рефлекторно сжал сильнее, одновременно размышляя, что же сделал не так. Исходя из его предположений, Райве как минимум должна была поднять на него влажные от слез восхищения глаза, ну и… в своих мечтах адмирал, наконец, дошел до самого волнующего.
– Отпустите меня! – нервным шепотом потребовала Райве.
– Размечталась, – задумчиво ответил Айрон, все еще размышляя над тем, в каком же месте допустил промах. В этот момент в кухне появился характерный запах гари и адмирал, втянув воздух, произнес. – Что-то горит… мое сердце, наверное…
– Нет у вас сердца! – громко и решительно заявила авийянка, вырвалась из захвата и пошла сдирать подгорелые блины с поверхности плиты.
Вейнер с улыбкой следил за хрупкой фигуркой в белом халате не по размеру, за каждым движением нежных ручек, за тем, как Райве чуть прикусывала нижнюю губу от досады. И это само по себе было странным – Айрон любил женщин, но чтобы вот так откровенно любоваться каждым движением, такое с ним было впервые. И переступив через собственные принципы, адмирал вновь подошел к девушке, нежно обнял и, склонившись к порозовевшему ушку, прошептал:
– Прости… я ушел ночью, только потому, что не хотел напугать. Прости. Даже предположить не мог, что тебя это обидит.
И после этого Вейнер ушел.
А Райве, оторопевшая от такого признания, так и застыла с дозатором, от чего тесто лилось и лилось на раскаленную поверхность плиты…
– Рядовая Фенияр, – грубый окрик Гелера вернул ее к действительности.
– Простите, – отключив дозатор, авийянка торопливо отчистила поверхность плиты, вновь смазала маслом и принялась…
– Блинчики должны быть круглыми, – посмеиваясь, заметил Геллер.
– Это в уставе прописано? – спросила вмиг повеселевшая Райве.
– Нет, – старший повар сдерживая смех, следил за тем как на плите появляются различные завитушки и цветочки. – А сироп к ним какой пойдет?
Девушка на минуту задумалась, не забывая при этом переворачивать блины, а затем таинственно произнесла:
– Это будет нечто особенное!
– Кто бы сомневался, – сержант рассмеялся и ушел проверять на готовность рисовую кашу.
А Райве окрыленная и почему-то очень счастливая радостной бабочкой порхала по пищевому блоку, одновременно успевая, и жарить блинчики и готовить нечто, чей аромат уже вызывал аппетит, и не замечать массу понимающих улыбочек, коими обменивались работники кухни.

Этот завтрак действительно был особенным. Лента подачи бойко выдавала подносы с рисовой кашей, ароматным чаем, белым, испеченным по авийскому рецепту хлебом и фигурными блинами, покрытыми ягодно-ванильным кремом один вид которого вызывал желание первым съесть десерт.
Но на этом сюрпризы не закончились:
– Рядовая Фенияр, на облуживание офицерского стола, – приказал Гелер.

Айрон Вейнер, адмирал Илонесской армады в это утро не скрывал довольной ухмылки и, садясь за стол, меньше всего думал о присутствующих. Зато присутствующие, заметив перемены, не желали молчать:
– Адмирал, – начал майор Алон, – есть добрые вести?
– Нет, – Вейнер улыбнулся шире.
– Наши заслуги оценили? – зашел с другой стороны лейтенант Мирд.
– Тоже нет, – улыбка не исчезала с адмиральского лица.
– Тогда что? – вновь задал вопрос майор.
Дверь в пищевой блок приоткрылась, пропуская тележку и толкающую ее Райве. И всем все стало понятно, едва девушка, стараясь выглядеть серьезной, взглянула на адмирала и мгновенно покраснела. Улыбка Вейнера стала торжествующей, но уже в следующее мгновение Айрон вновь был суров и требователен.
– Мирд, нужны будут отчеты по последней военной операции.
– Из центра затребовали? – стараясь скрыть нервную дрожь в руках, спросил капитан.
– Да, но на допрос можешь не рассчитывать, – в своей излюбленной манере, успокоил его адмирал.
Райве, как и всегда начала с дальнего конца стола, и раскладывая тарелки с присущей авийянкам грацией, и с каким-то растущим внутренним напряжением опасалась момента, когда придется подавать Вейнеру. Зато адмирал именно этот момент предвкушал, не сводя взгляда с жены.
Однако за офицерским столом еще один мужчина никак не мог оторвать взгляда от рядовой Фенияр. Он старался скрыть свой интерес, и в то же время, как и Айрон ждал, едва ли не затаив дыхание. И когда Райве подошла, подкатив и тележку, Алек Донато сделал то, о чем мечтал уже давно.
– Спасибо, Райвеиэлитинэ. Вы прекрасно готовите.
Вздрогнув от неожиданности, авийянка к которой впервые за офицерским столом обратился кто-то помимо адмирала, с удивлением взглянула на генерал-лейтенанта. Пожалуй, он был единственным офицером, кроме мичмана Ренски, на которого она вообще посмотрела, ибо авийянка не должна поднимать глаз на иного мужчину, кроме мужа. И все же смутно, этот темноволосый и синеглазый мужчина, с резкими чертами лица, был ей знаком.
– Я.. рада, что вам… нравится, – неуверенно ответила Райве, а потом… вспомнила.
И каюту адмирала, и свою выходку с танцем и человека, который это безобразие прервал. Щечки девушки обрели не просто розовый, а пунцовый окрас, после чего Донато добил следующей фразой:
– У меня такая память короткая, забываю все уже на следующий день.
– Сссочувствую, – девушка торопливо разложила приборы, – приятного аппетита.
И она поспешно перешла к следующему офицеру. Спустя еще двух человек, добралась до Айрона, но момент был испорчен. Ни о чем другом, кроме своего позора, Райве думать уже не могла. Да и Вейнер с нехорошим таким прищуром взирал на друга и психолога.
– Ммм, блинчики с сиропом, – адмирал демонстративно принюхался, – божественный аромат.
– Это крем, – едва слышно ответила Райве, стараясь не смотреть на тарелку.
Так уж получилось, что накладывая Айрону, она несколько перестаралась и ягодно-ванильной субстанции было многовато. В результате несколько капель упали на пол, а несколько…
– Я не хотела, – простонала Райве, глядя на малинку, медленно совершающую спуск по адмиральскому мундиру.
Взяв салфетку, Айрон демонстративно передал ее девушке, с хитрой улыбкой наблюдая за ее действиями. Райве заметила и этот взгляд, и вызов, но снедаемая диким чувством стыда, играть дальше не решилась. Осторожно, едва касаясь, стерла последствия собственной неловкости, после чего нагнувшись к адмиралу, едва слышно спросила:
– Можно я больше не буду обслуживать офицеров?
Адмирал бросил еще один недобрый взгляд на генерал-лейтенанта Донато, нахмурился, но едва посмотрев на бледную девушку, мрачно кивнул. Райве благодарно улыбнулась, и уже планировала уйти, как Вейнер, перехватив ее ладонь, поднес дрожащую ручку к губам, нежно поцеловал и прошептал:
– Спасибо.
Улыбка Райве не просто скользнула по губам, она словно расцвела, завораживающе-радостным светом озарив милое личико. И счастливая авийянка, раз пять обернувшись, таки скрылась в пищевом блоке. Вернер не оборачивался, он просто не отрывал взгляда от супруги, загадочно улыбаясь и уже предвкушая вечерние чтения незатейливых любовных романчиков.